К концу 1813 г. армия антинаполеоновской коалиции вышла к границам Франции. Перед Наполеоном стояла задача в кратчайшие сроки собрать новое боеспособное войско. Но её исполнение отягощалось катастрофическим состоянием французской казны, опустошённой непомерными военными расходами. В такой ситуации французскому императору было жизненно необходимо возбудить в подданных патриотическое чувство, которое заставило бы их взяться за оружие. В начавшейся пропагандистской войне коалиции против императора Франции, по сути, решался вопрос о том, вспыхнет ли на французской территории партизанская война, или её удастся избежать. Коалиционная пропаганда пыталась донести до населения Франции идею о том, что война ведётся только с Наполеоном. В свою очередь, французский император апеллировал к национальному и патриотическому чувству сограждан, призывая их защитить завоевания революции от полчищ «северных варваров». В итоге, не сумев пробудить в французах патриотический порыв ни пламенными прокламациями, ни чисто административными мерами, Наполеон вновь возложил надежды на победу над врагом на поле боя. Союзники, опасавшиеся партизанской войны у себя в тылу, смогли без помех вести военные операции против французских войск, в конечном счёте вступив в Париж 19 (31) марта 1814 г. Ответ на вопрос, почему революционно-патриотический порыв французов, на который надеялся император, не вылился в массовую партизанскую войну, состоит из нескольких пунктов. Прежде всего, налицо явный идеологический проигрыш Наполеона: он не смог доступно и убедительно объяснить нации, против кого и за что она должна сражаться. В отличие от французского императора, его враги это сделать сумели, неоднократно повторяя в прокламациях и личных беседах, что у них враг один - император Наполеон, а не французская нация, и целью войны является мир на континенте. В конечном счёте, сочетание этих факторов и послужило причиной того, что во Франции партизанская война так и не вспыхнула.

Исследования истории малых высокоразвитых стран Западной Европы имеют ряд специфических особенностей, связанных с большой зависимостью уровня и динамики их социально-экономического развития от внешнеэкономических факторов, поэтому в статье рассматриваются закономерности развития отрасли хозяйственной специализации Норвегии в международном разделении труда (энергетического сектора) в качестве важнейшего элемента её исторического развития. В статье анализируется влияние энергетического сектора на развитие общества, внутриполитическую жизнь страны, расстановку политических сил, законодательство, внешнеполитические приоритеты. Источниковую базу для написания настоящей статьи образуют труды отечественных и иностранных историков, а также нормативно-отчётные документы. Для определения причинно-следственной связи между историческими событиями и составления целостной исторической картины применяется междисциплинарный подход. Автор статьи делает выводы о том, что закономерности исторических исследований носят универсальный характер и касаются всех малых высокоразвитых стран Западной Европы, включая Норвегию. Комплекс экономических, социальных, политических, финансовых, законодательных, налоговых, экологических и иных мер государственной поддержки специализированных отраслей национальной экономики составляет во многом смысловой стержень канвы исторических событий во многих из малых стран Западной Европы. Анализ развития отдельных отраслей экономики в международном разделении труда должен стать неотъемлемой частью исследования исторического развития малых стран с узкопрофильной структурой экономики, поскольку это помогает понять особенности их исторического развития.

Статья посвящена жизни и деятельности выдающегося политического деятеля XVII столетия В.В. Голицына. Он вошёл в историю нашей страны как вдумчивый реформатор и блестящий дипломат. Преобразования Голицына создали базу для последующих кардинальных петровских реформ. Будучи великолепным аналитиком и стратегом, Голицын выигрывал сражения не столько в ходе кровопролитных войн, сколько в ходе схваток на дипломатической арене. Получив при правлении царевны Софьи по сути неограниченные полномочия, Голицын сумел направить свои усилия в первую очередь на осуществление социальноэкономических преобразований, на рост авторитета Российского государства. Но, как часто случается с выдающими реформаторами, Голицын пал жертвой внутриполитической борьбы: он сделал неверную ставку на Софью, а не на Петра и его окружение. В результате он был отстранён от власти, лишён имущества и отправлен в ссылку на север. Автор статьи проследил предположительный маршрут ссыльных скитаний Голицына, уделив особое внимание пребыванию опального князя в Пинежском волоке - нынешнем посёлке Пинеге, расположенном примерно в двухстах километрах от Архангельска на берегу реки Пинеги. В статье также подробно описывается расположенный в пятнадцати километрах от села Красногорский монастырь, который регулярно посещал Голицын и где, так и не прощённого Петром, его похоронили в 1714 г. Надгробная плита с места захоронения В.В. Голицына ныне хранится в краеведческом музее Пинеги.

Полтора года назад в украинской автономной республике Крым состоялся референдум, по результатам которого полуостров вошёл в состав России. В статье рассматриваются все голосования Крыма, включая референдумы и выборы: от первого референдума в истории Советского Союза в январе 1991 г. до последних выборов в Государственный совет Республики Крым в составе Российской Федерации в сентябре 2014 г. По каждому голосованию, за исключением региональных выборов, представлены результаты основных кандидатов по Крыму и в среднем по Украине. Учитывая особую идентичность Севастополя, независимо от принадлежности суверенному центру остававшегося городом с особым статусом, для каждого голосования указаны данные и по городу-герою. Сравнивая результаты голосования с аналогичными в других юго-восточных регионах Украины, автор постулирует особую крымскую идентичность и изменение региональных политических трендов на Украине в середине 2000-х гг. Для наглядного сравнения итогов голосования в Крыму, Севастополе и на территории остальной Украины автор предлагает оригинальный график. В статье подробно проанализированы результаты, форма организации и социологическая база крымского референдума, прошедшего в марте 2014 г.

Публичная дипломатия прочно вошла в международный дискурс. Её ресурсы направлены на повышение привлекательности страны в глазах зарубежной общественности. Интерес к публичной дипломатии растёт в странах Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС), а её проблематика активно изучается специалистами России и её партнёрами по интеграционному проекту. Практика публичной дипломатии на пространстве ЕАЭС складывается из различных направлений деятельности национальных организаций России, Армении, Белоруссии, Казахстана и Киргизии. Пока их работа строится почти исключительно на двусторонней основе как один из видов гражданского сотрудничества со странами-партнёрами. При достаточно близком понимании целей и задач проводимой работы каждое страновое измерение имеет особенности с точки зрения выбора приоритетных форматов, масштабов реализуемых проектов и их участников. Публичная дипломатия как особое направление международной деятельности на евразийском пространстве получила наибольшее распространение в России и Казахстане. Евразийский тренд публичной дипломатии находится в процессе становления. Имеющийся к настоящему моменту опыт показывает, что социо-гуманитарное сотрудничество, на которое в первую очередь направлены усилия публичной дипломатии, является чрезвычайно деликатным видом взаимодействия, чувствительным к изменениям общего политического и экономического контекста. Россия, как крупнейший участник проекта ЕАЭС, заинтересована в совершенствовании ресурсов публичной дипломатии в евразийском формате, которые укрепляют гуманитарное сотрудничество, добрососедство и атмосферу безопасности в зоне ближайшего регионального окружения российской территории.

После распада СССР на постсоветском пространстве произошли глубокие изменения политического, экономического, социально-культурного и правового характера. Сам термин «постсоветское пространство» не должен рассматриваться формально, как собирательное понятие для обозначения географических пределов бывших 15 союзных республик. Это понятие имеет более глубокое значение, отражая как общее историко-культурное наследие, так и сохранившиеся на достаточно высоком уровне экономические и хозяйственные связи, не говоря уже о тесных контактах между гражданами новых независимых государств. В настоящее время наиболее развито экономическое направление межгосударственных отношений. Яркий пример - Евразийский экономический союз (ЕАЭС), самое молодое интеграционное образование в мире, которое объединяет пять государств, пожелавших выстраивать свои отношения на более тесной интеграционной основе, чем существующий формат сотрудничества в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ). В современном мире именно экономические и финансовые интересы заставляют государства менять свою внутреннюю и внешнюю политику, начинать или заканчивать торговые войны, отчаянно бороться за уважение своих законных прав или, наоборот, добровольно отказываться от части суверенитета в рамках интеграционного строительства. Опыт Европейского союза (ЕС) показывает, что построение единого внутреннего рынка, в рамках которого свободно перемещаются люди, товары, услуги и капиталы - необходимый, но не единственный атрибут успешного интеграционного проекта. В определённый момент совокупность экономических и финансовых интересов должна быть дополнена комплексом интересов конкретного человека. Строгое соблюдение прав и свобод человека становится фактором, который предопределяет возможность перехода к более высоким формам интеграции. В этой статье проанализирована проблема защиты прав человека в рамках основных действующих на постсоветском пространстве международных организаций - ЕАЭС и СНГ.

Современные отношения Литвы и России характеризуются высокой напряжённостью. Официальная риторика сторон по отношению друг к другу выдержана в резко негативных коннотациях. Дискурс в СМИ России и Литвы о двусторонних отношениях также характеризуется враждебностью. Возможности для ведения конструктивного диалога ограничены, тезисы о потенциале сотрудничества нередко встречают критику. В обеих странах средства массовой информации действуют в логике тиражирования официальной позиции властей. В этой связи медийные интерпретации двусторонних отношений только увеличивают недоверие друг к другу, способствуют распространению стереотипов и мифов. Постепенно это приводит к отчуждению между обществами обоих государств и увеличению мировоззренческого, эмоционального и ментального разрыва. В будущем он может стать принципиальным вызовом и для России, и для Литвы. При этом в обеих странах фиксируется наличие групп населения, заинтересованных в развитии даже в настоящих условиях конструктивного диалога. В этой связи ценность приобретают внемедийные каналы коммуникации, относимые к области публичной дипломатии. В статье рассматриваются ключевые каналы подобной коммуникации. Выявляются ограничения и возможности в рамках их использования.

Данная статья посвящена обзору и анализу централизованного управления публичной дипломатией в интересах продвижения интересов государства на примере публичной дипломатии Израиля. Вводная часть рассматривает проблему эрозии средств традиционной дипломатии на фоне все большего распространения инструментария дипломатии публичной. Рассмотрено становление современной публичной дипломатии и проблемы ее прикладного использования на фоне распространения «новых» медиа и усиливающегося информационного давления на формирование международной повестки со стороны негосударственных акторов, прежде всего СМИ. Рассматриваемый в статье кейс описывает эволюцию институтов публичной дипломатии Израиля, Хасбара. Продемонстрирован переход от децентрализованной парадигмы к структурированной системе мероприятий, координируемых из единого центра. Продемонстрированы истоки возникновения такого подхода, выделена национальная специфика управления мероприятиями публичной дипломатии. Выводы подчеркивают недостатки выбранного способа централизации управления мероприятиями по публичной дипломатии путем создания государствоцентричных структур. Проводятся параллели с существующей практикой координации мероприятий публичной дипломатии в России, обозначены уроки, которые могут быть извлечены из успехов и неудач Израиля.

В статье исследованы наиболее эффективные механизмы функционирования в США израильского и китайского лобби. Цель настоящей статьи составляет попытка вычленить в практике лоббирования израильских и китайских интересов в Конгрессе и правительстве США компоненты, описываемые «теорией общего действия» Т. Парсонса. Эта теория помогает ответить на вопрос о причинах эффективности лоббирования одних групп интересов и ошибок других. Автором собран и проанализирован фактический материал на основе лоббистских отчётов, подаваемых секретарю Сената и клерку Палаты представителей США о заказчиках лоббистских услуг, конкретных лоббируемых решениях и суммах, полученных лоббистами. Исследована связь между пожертвованиями в избирательные фонды отдельных законодателей и законодательными решениями, в которых были заинтересованы группы давления и специальных интересов - как лоббисты, так и спонсоры. Изучены вопросы влияния на принимаемые решения в исполнительной и законодательной ветвях власти США инфраструктуры лоббирования и способ представления лоббируемых решений в общественном и политическом пространстве. Автором предпринята попытка объяснить эффективность израильского лобби через: а) встроенность в политический механизм принятия решений; б) аксиоматическое представление интересов Израиля и произраильского лобби через национальные интересы США. Проанализирована деятельность произраильского лобби как сетевой религиозной группы давления. При исследовании влияния китайского лобби главное внимание уделено: сильной экономической зависимости целых отраслей американской экономики от рынка КНР; организованной и управляемой китайской диаспоре; ангажированием бывших американских чиновников через создание привлекательных условий для их бизнеса и бизнеса их родственников в КНР.

В статье рассматриваются ключевые этапы становления итальянской «Лиги Севера» как жесткой евроскептической партии правого толка. Будучи изначально последовательным сторонником процесса европейской интеграции и рассматривая переход к единой валюте как возможность, доступную только наиболее развитым северным областям Италии, которые могли бы отделиться и образовать независимое государство, «Лига Севера», лишившись основного пункта своей политической программы в 1998 г. после вступления всей Италии в экономический и валютный союз, переориентировалась на позиции евроскептицизма, которых придерживается и в настоящее время. Авторы останавливаются на основных пунктах антиевропейской программы партии: выходе Италии из еврозоны, создании Европы макрорегионов, реформировании наднациональных органов и механизмов принятия решений. Однако, сравнивая политику «Лиги Севера» с политикой французского Народного фронта и британской Партии независимости Соединенного Королевства, авторы приходят к выводу о том, что евроскептицизм для первой является лишь сигналом о смене приоритетов, а не стратегией, как для последних. Это объясняется тем, что Национальному фронту и ПНСК еще только предстоит борьба за место в национальном мэйнстриме, в то время как «Лига Севера» уже давно стала его неотъемлемой частью. Под руководством нового лидера М. Сальвини «Лиге Севера удалось выйти на 4 место в стране по результатам выборов в Европейский парламент 2014 г. и заявить о себе как о весомой силе, несогласной с политикой ЕС по ряду важных аспектов, в частности, антироссийским санкциям. Кроме того, частые визиты членов партии в Москву и открытая поддержка России по вопросу вхождения в ее состав Крыма позволяют говорить о «Лиге Севера» как о возможном проводнике российских интересов в Европейском союзе.

Статья посвящена анализу развития партийно-политической системы Германии после выборов в Бундестаг 2013 г. Для этого автор подробно проанализировала итоги выборов в Европарламент 2014 г. и в законодательные органы федеральных земель 2014-2015 гг. Известно, что в шкале приоритетов избирателей евро-выборы находятся на втором по значимости месте. Автор выявляет причины участия немецких граждан в выборах и мотивы принятия электоральных решений. Это позволяет сформулировать основные закономерности, по которым развиваются выборы в Европарламент и выявить некоторые тенденции. Особое внимание уделено исследованию роли малых партий и оценке рисков ухода с федеральной политической сцены СвДП. Успех новой правопопулистской партии «Альтернатива для Германии», которая получила места не только в Европейском парламенте, но и во всех ландтагах ФРГ, где за рассматриваемый период проходили выборы, заставляет задуматься о перспективах этой партии и последствиях её появления для партийно-политической системы Германии. В связи с тем, что наибольшего успеха АдГ достигла на востоке, в статье подробно анализируются особенности поведения избирателей «новых земель». Выборы в Гамбурге и Бремене - городах-землях - всегда проходят по своим правилам. Здесь традиционно сильны позиции социал-демократов. Итоги избирательных кампаний 2015 г. подтвердили данную закономерность. Можно ли считать, что «выбор большого города» подчиняется собственной логике, и есть ли шансы у ХДС переломить сложившийся порядок? Для ответа на этот вопрос автор использовала материалы социологического исследования Фонда К. Аденауэра, результаты которого приводят к выводу, что решающий фактор в победе партии - личности кандидатов, а не сама партия. В заключение предлагается авторская интерпретация особенностей современной партийно-политической системы Германии и даётся прогноз её дальнейшего развития.

В современном мире существует более семи тысяч уникальных языков, которые отражают своеобразие условий жизни, картин мира и культурных традиций различных народов. По данным ЮНЕСКО, за последние пять веков исчезло около 75 языков в Европе и Малой Азии и около 115 языков в США. Региональные языки или языки меньшинств являются частью национального достояния государств и играют в процессе формирования национальной идентичности главенствующую роль как носители и гаранты национальной культуры и национального самосознания, именно поэтому значение региональных языков постоянно усиливается. Однако опасность роста национализма и сепаратизма заставляет политических деятелей осторожно относиться к мерам по защите национальных языков. В данной статье рассматривается политическая дискуссия во Франции вокруг ратификации Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств, принятой Советом Европы четверть века назад, целью которой была защита исторических региональных языков стран ЕС, часть которых находится под угрозой возможного исчезновения. Автор анализирует исторические предпосылки, приведшие к сложившейся ситуации вокруг данного документа, а также позицию руководства Франции по отношению к этой проблеме. Исследование базируется на комплексе научных методов и подходов, основанных на принципе научной объективности и системности, применяемых в исторических исследованиях. Основными методами являются историко-проблемный и компаративный анализ, классификация и сопоставление политико-исторических концепций. Современная Франция де-юре твёрдо следует языковым традициям, заложенным предыдущими режимами, что определено в её Конституции как принципы неделимости Республики и единства французского народа. Французский язык, согласно ст. 2 Конституции Пятой Республики, является единственным официальным. Однако помимо французского в Заморских департаментах и территориях Франции в настоящее время говорят на 75 языках, из которых 24 являются языками коренного населения европейской части Франции, а остальные-языки иммигрантов. Несмотря на то, что за ратификацию Хартии выступают определённые политические деятели, Государственный совет Франции, высший судебный орган по административным делам, а вслед за ним и Конституционный совет отказали в её ратификации, сославшись на то, что положения Хартии противоречат Конституции. Вопрос о внесении изменений в Конституцию Франции вызывает ожесточенные дебаты и остается нерешённым в течении почти целого десятилетия. Политическая проблема заключается в последствиях применения Хартии, учитывая тот факт, что во все времена поощрение одного языка в ущерб другому становилось катализатором мощных и очень опасных социальных и политических процессов.

Распад биполярной системы породил мощную волну критики в адрес реалистского подхода к исследованию международных отношений со стороны неолибералов и конструктивистов. Наследие реалистской школы подверглось многочисленным нападкам, предпринимавшимся с целью доказать его несоответствие новым международным реалиям. В ходе острой полемики сторонникам реализма удалось продемонстрировать неубедительность неолиберальной аргументации и, более того, - несостоятельность ряда громких неолиберальных теорий. В то же время реалисты оказались неспособными одержать верх в споре с конструктивистами. Последним удалось убедительно доказать явное, хотя и не замечавшееся ранее противоречие между базовыми материалистическими установками реалистской школы и не вполне материалистическим инструментом их выражения в международных отношениях - концепцией силы. Лишь по прошествии времени протагонисты реалистской парадигмы нащупали хрупкую почву под ногами и предприняли первые успешные попытки выстраивания целостной системы контраргументации в противовес конструктивизму. Однако, в результате мощного конструктивистского натиска теоретический и прикладной аппарат реализма подвергся серьёзной ревизии.

В данной статье рассматривается тенденция секъюритизации политической элиты как реакция на усиление принудительного воздействия на элиты в условиях консолидации и усиления конфронтации между различными локальными цивилизациями. Авторы доказывают, что основным объектом принудительного воздействия в современной мировой политике, управление которым гарантирует стабильную смену режима и управляемый транзит, является политическая элита, а не гражданское общество. Следовательно, в современной мировой политике основным объектом безопасности и секьюритизации должна быть политическая элита. Секьюритизация политической элиты может рассматриваться в качестве необходимого условия обеспечения суверенитета на уровне локальной человеческой цивилизации. Выводом данной статьи является, во-первых, оценка политической элиты как основного объекта секъюритизации в условиях столкновения цивилизаций; во-вторых, снятие противоречий между секъюритизацией политических элит и демократией в масштабах локальной человеческой цивилизации; в-третьих, подчеркивание необходимости учитывать жизненно важное значение политической элиты при стратегическом планировании и долгосрочном прогнозировании развития системы международных отношений.

В статье рассматривается вопрос о методологии, используемой в рамках Европейского союза при планировании политики в области безопасности и обороны. С этой целью автор анализирует ключевые документы ЕС в данной области, структуру соответствующих органов ЕС и механизм принятия решений. В статье, в частности, рассматривается ответственность Совета ЕС, Военного комитета и Военного штаба ЕС, а также Европейского оборонного агентства при осуществлении оборонного планирования. Автор также проводит сравнительный анализ методологии оборонного планирования ЕС с оборонным планированием США и НАТО. Он показывает, что эта методология во многом схожа. Это, в частности, касается структурного построения и логики планирования, его географического охвата и значительной пропагандистской составляющей публичных документов. Так же как США и НАТО, в своём планировании в области безопасности и обороны ЕС слабо использует стратегическое прогнозирование и ставит во главу угла принцип «стратегической неопределённости». При этом в планировании ЕС широко используются элементы динамического прогнозирования, особенно на краткосрочный период. Однако ЕС пошеёл ещё дальше этой области, применяя методику, которую можно условно назвать «динамическим планированием». В то же время методология планирования ЕС в области безопасности и обороны обладает некоторыми существенными особенностями, связанными с тем, что Евросоюз является в основном организацией гражданского назначения, где военные вопросы занимают лишь небольшое, хотя и достаточно важное место. Поэтому приоритет в планировании отводится поддержке гражданских усилий по обеспечению безопасности и лишь в последнюю очередь использованию вооружённой силы. А это предопределяет тот факт, что основной акцент в политике ЕС сделан на такие инструменты, как кризисное регулирование, политическая стабилизация, миротворческие операции, вовлечение других государств в различные формы партнёрства и сотрудничества.

Развитие постиндустриального общества инициирует глубокие экономические, технологические и культурные изменения вукладежизни всего человечества. Революционные прорывы в области новых технологий, таких как биотехнологии и информационные технологии, отражаются во всех сферах человеческой деятельности, напрямую влияя на самого человека, втом числе и в контексте безопасности. В статье с позиций теории личностной безопасности рассмотрены последствия широкого распространения биотехнологий и информационных технологий во внешнеполитической деятельности государств. Приводится подробная характеристика основных направлений использования биометрических технологий во внешнеполитической и консульской практике государств, рассмотрены вызовы и угрозы информационной безопасности, возникающие в связи с широким распространением биотехнологий, перечислены основные вызовы и угрозы личностной безопасности, возникающие на современном этапе развития и применения указанных технологий. При этом вызовы и угрозы личностной безопасности, связанные с использованием технологий, помещены в более широкий контекст общемировых тенденций научно-технологического развития. В заключении формулируются рекомендации в области внешней политики государств и международного сотрудничества, которые позволили бы нивелировать новые угрозы международной и личностной безопасности, возникающие на современном этапе развития биотехнологий. Авторы приходят к выводу, что обеспечить этичное регулирование новых технологий, учитывающее вопросы личностной безопасности, возможно в рамках многосторонних партнерств на национальном и международном уровне, в работе которых принимали бы участие не только государства, но и представители гражданского общества, бизнеса и исследовательского сообщества.

Международная экологическая безопасность является сегодня в высшей степени актуальной проблемой, от решения которой зависит сохранение окружающей среды пригодной для проживания человечества. Отсутствие такой среды делает бессмысленным решение всех остальных проблем современности. Автор статьи рассматривает теоретические аспекты решения проблемы экологической безопасности. В частности, анализируется проблема негативных социальных экстерналиев и связанная с ней «трагедия общин». Эти проблемы создают принципиальные препятствия для реализации экологической безопасности на глобальном уровне. Традиционно с проблемой экстерналиев в экологической сфере боролись с помощью экономических инструментов, обязывая производителей данных экстерналиев оплачивать их в форме дополнительных налогов. Однако практика показывает, что экономические решения экологической безопасности малоэффективны. Автор предлагает альтернативные, неэкономические подходы, связанные с укреплением и развитием системы институтов постоянных международных переговоров по вопросам экологической безопасности и стимулированием экологического самосознания. Решение острейших экологических проблем невозможно без смены политической философии правящих элит в большинстве государств, отказа от реалистской политики и традиционной ставки на силовые методы решения проблем в пользу поиска компромиссов и сотрудничества в интересах решения глобальных, общечеловеческих, в том числе экологических проблем. Необходимо постоянное утверждение - политически и в международном праве - обязательных гуманистических и экологических норм и правил для сосуществования двух сотен государств в мире, их развития и реализации главного, общечеловеческого (биологического) интереса.

В данной статье рассматривается вопрос о месте и роли политического ислама на Палестинских территориях. Доказывается, что, несмотря на события «арабской весны» и рост популярности исламизма в соседних арабских странах, в Палестине этот тренд поддержан мало. Главная причина кроется в существенном влиянии Израиля на политические, экономические и отчасти социальные процессы, происходящие на Западном берегу реки Иордан (ЗБРИ). Существенное сдерживающее влияние оказывает и позиция официальной Рамаллы, выступающей в тандеме с Тель-Авивом против распространения идеологии исламизма в Палестине. Центральное палестинское руководство, пожалуй, является одним из последних удерживающихся у власти в арабских странах политических истеблишментов, стремящихся придерживаться светских принципов управления. В первую очередь это связано с желанием палестинской элиты создать позитивный образ в глазах международного сообщества, от которого она зависит политически и финансово. Также стоит принимать во внимание и позицию самих палестинцев, находящихся сегодня у власти, - в первую очередь президента М. Аббаса. Вместе со своими соратниками по ФАТХи ООП он является представителем старой гвардии светских арабских политиков-националистов, почти повсеместно отстранённых от власти в странах региона после начала «арабской весны» в 2011 г. Наконец, само палестинское общество по-прежнему остаётся объединённым идеей национального освобождения от израильской оккупации, что позволяет отодвинуть вопрос религиозной самоидентификации на второй план. Неслучайно в ответ на просьбу социологов охарактеризовать себя подавляющее большинство палестинцев продолжает ставить на первый план свою национальную идентичность и лишь затем - религиозную (несмотря на очевидный устойчивый курс в сторону исламизации взглядов общества) [1]. Единственным палестинским анклавом, где политический ислам утвердился у власти, является находящийся в изоляции сектор Газа. Однако правящее там «Движение исламского сопротивления» (ХАМАС), несмотря на декларируемые радикальный антисионизм и исламизм, на деле демонстрирует прагматичную готовность к определённой координации действий с Израилем и центральным правительством в Рамалле. На сегодняшний день в анклаве усиливается конфликт уже внутри исламистского лагеря - между ХАМАС и более радикальными салафитами, поддержавшими действия «Исламского государства» в Ираке и Сирии. В конечном счёте, судьба политического ислама в Палестине будет зависеть от успехов процесса ближневосточного урегулирования (БВУ).

Сегодня регион Ближнего Востока и Северной Африки превратился в «полигон», где разворачивается соперничество между великими державами. Значимость данного региона обусловлена его геополитическим положением, сосредоточением крупнейших природных ресурсов, а также тем, что он представляет самую большую угрозу международной безопасности, чему способствует наличие баз террористических организаций, усиление группировки «Исламское государство», наркотрафик, а также распространение оружия массового уничтожения (ОМУ). До кризисных событий 2011г., результатом которых стало свержение правительства, убийство Муаммара Каддафи и кризис в стране, Социалистическая Народная Ливийская Арабская Джамахирия была одной из самых развитых и богатых стран африканского континента. Ливийский кризис рассматривается в статье с позиций неоклассического реализма. Анализируются его причины, как внутренние, так и внешние, а также интересы великих держав - Соединённых Штатов Америки, Франции и Великобритании.

Современные подходы и методы моделирования макроэкономических систем не позволяют генерировать научные идеи, которые могли бы быть использованы в прикладных целях. Это во многом объясняется тем, что доминирующие экономические школы и направления исследований строят свои теории на неверных представлениях об экономической системе как объекте моделирования, а также не имеют общих методологических подходов в конструировании макроэкономических моделей. Все они сфокусированы на построении модели, нацеленной на установление равновесных параметров между спросом и предложением, производством и потреблением. При этом в качестве основополагающих факторов не рассматриваются ресурсный потенциал и потребности общества в материальных и иных благах. Кроме этого, нет единства в выборе элементов и механизмов взаимодействия между ними. Не установлено, по каким критериям определять элементы модели: то ли это институты, то ли отрасли, то ли население, то ли банки или классы и т.д. С методической точки зрения при конструировании модели все наиболее известные авторы экстраполируют в новые модели прошлое состояние или прошлые события. В результате каждый раз к моменту готовности модели ситуация меняется, прошлые параметры, заложенные в основу модели, теряют актуальность, так что в лучшем случае исследователь может интерпретировать уже произошедшие события и параметры, которые в будущем не реализуемы. В настоящей статье на основе анализа работ известных авторов, принадлежащих к различным школам и направлениям, вскрыты недостатки предлагаемых ими макроэкономических моделей, которые не позволяют использовать их для решения прикладных задач экономического развития. Предложены принципиально новые подходы и методы, при помощи которых возможно конструирование макроэкономических моделей, учитывающих теоретические и прикладные аспекты моделирования, а также сформулированы основополагающие методологические требования.

В статье рассмотрены вопросы применения механизмов государственно-частного партнёрства (ГЧП) для реализации проектов в сфере инфраструктуры в странах БРИКС (BRICS). Анализ проведён на основе сопоставления нормативно-правовой базы в сфере государственно-частного партнёрства и концессионного законодательства, а также накопленного опыта реализации проектов. С использованием данных открытых источников, материалов заседаний органов власти и бизнеса по вопросам реализации проектов государственно-частного партнёрства, высказываний ответственных лиц разработана сравнительная таблица, в которой выявлены и обобщены тенденции развития государственно-частного партнёрства в странах БРИКС. Рассматриваются глобальные тренды сферы использования механизмов ГЧП в пятёрке стран, а также ключевые отрасли, в которых реализуются проекты ГЧП. Выявлены актуальные проблемы реализации проектов на подготовительном этапе, а также в случае изменения технических и финансовых параметров проектов. Практическая значимость результатов данного исследования состоит в целесообразности распространения практики государственно-частного партнёрства в реализации совместных проектов стран БРИКС. Результаты исследования могут быть использованы при формировании общей стратегии развития инфраструктуры стран БРИКС как на внутристрановом, так и на межгосударственном уровнях.

Управление проектами в России на протяжении последних лет широко применяется в различных отраслях экономики. Проекты, реализуемые в различных сферах деятельности, разными специалистами, имеют значительные отличия между собой. Поэтому для выбора оптимального подхода к управлению конкретным проектом предварительно необходимо выявить отличительные особенности данного типа и вида проекта. Применение классификации проектов как основы структурного видения позволяет оптимизировать методы и средства управления конкретными проектами и повысить эффективность их реализации. В статье проведен анализ классификации проектов в проектном управлении. Выявлены основные классификационные признаки и типы проектов, которые наиболее распространенно используются в научной литературе и практической деятельности. В ходе проведенного анализа определены новые подходы к классификации проектов различных российских и зарубежных авторов, приведена авторская оценка таких подходов, а также выявлены положительные стороны и отмечены недостатки. В ходе проведенного исследования установлено, что представленные подходы к классификации управления проектами в недостаточной степени учитывают отрасль экономики, в которой они реализуются. Так, проекты, реализуемые в различных отраслях экономики, как правило, имеют различные задачи. Следовательно, классификация проектов в проектном управлении для отдельной отрасли экономики может иметь вид и тип проекта применительно только для этой отрасли экономики и иметь свои отличительные классификационные признаки. В качестве отдельной отрасли экономики рассматривается нефтегазодобывающая, которая формирует основу государственного бюджета многих государств, в том числе и Российской Федерации. В статье рассмотрены наиболее известные нефтегазодобывающие проекты, реализованные в последние годы. Анализ проанализированных нами проектов показал, что они имеют ряд особенностей, отличных от других проектов. Следовательно, для детализированной классификации нефтегазодобывающих проектов нами представлены авторские классификационные признаки проектов, которые в значительной степени влияют на финансовые затраты и сроки реализации нефтегазодобывающего проекта.

Празднование 70-летия нашей победы в Великой Отечественной войне, масштабные национальные и международные мероприятия, приуроченные к окончанию Второй мировой войны вновь вызвали небывалую волну интереса как к событиям самой войны, так и к проблемам послевоенного мирового устройства. Появляются новые оценки, отличные от прежних трактовок событий, значительная часть которых, судя по всему, связана с политической конъюнктурой. В связи с этим хотел бы остановиться на двух важных сюжетах, которые, как мне кажется, недооцениваются сегодня - институциональной составляющей послевоенного устройства мира и специфике дальневосточного, а точнее азиатско-тихоокеанского урегулирования по итогам войны.

Работа посвящена развитию российско-китайских научных контактов по международной тематике и визиту делегации МГИМО МИД РФ в Пекин в июне 2015 г. Рассматриваются основные элементы экспертного диалога по актуальным международным вопросам: ситуации на Ближнем и Среднем Востоке, развитию ситуации в Евразии, региональным конфликтам. Особое место в российско-китайском научном диалоге в настоящее время занимает тематика Евразии в связи с перспективой сопряжения российского проекта Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и китайского Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП). В статье приводятся основные направления российско-китайских дискуссий по этому вопросу. В статье также приводятся предложения американских ученых в связи с развитием российско-китайского диалога по сопряжению ЕАЭС и ЭПШП. В частности, в 2015 г. американскими специалистами были разработаны предложения по стыковки китайского ЭПШП и американского проекта Нового шелкового пути (НШП). В 2015 г. получила развитие в российско-китайских научных дискуссиях историческая тема итогов Второй мировой войны и попыток их пересмотра отдельными странами. При общей приверженности России и КНР традиционным интерпретациям итогов Второй мировой войны и противодействию попыткам их ревизии китайские ученые вместе с тем обосновывают необходимость более высокой оценки роли и вклада Китая в победу наш фашизмом и японским милитаризмом. В работе также рассматриваются чрезвычайно интересные дискуссии с участием российских и китайских ученых, которые проходят по вопросам реформы системы глобального управления и формирования нового мирового порядка.

Статья посвящена развитию отечественной генетики в высшей школе в «послелысенковский» период второй половины 1960-х гг. История отечественной генетики привлекает все больший интерес российских и зарубежных исследователей. Трагические страницы истории советской генетики середины ХХ в. в достаточной степени отражены в научной и публицистической литературе. Однако куда большей актуальностью на данный момент обладают проблемы развития генетических исследований в последующие десятилетия советской эпохи. Как известно, начиная с середины 1960-х гг. научно-техническая политика государства в области биологических исследований была нацелена на восстановление утраченных позиций и преодоление последствий «лысенковщины». Вместе с тем история отечественной генетики в «послелысенковский» период изучена крайне слабо. Практически отсутствуют работы профессиональных историков о развитии генетических исследований в СССР во второй половине 1960-х - в 1980-е гг. В какой-то мере названный пробел был восполнен автором предлагаемой статьи в ряде предшествующих публикаций. Исследование базируется на основании широкого круга еще не введенных в научный оборот документов, извлеченных из архивов Москвы, Санкт-Петербурга и Новосибирска с использованием материалов устной истории. Автор отмечает вклад Ленинградского и Новосибирского государственных университетов в возрождение системы подготовки высококвалифицированных специалистов-генетиков. Вместе с тем в статье говорится о трудностях, с которыми столкнулись многие другие научные и научно-образовательные учреждения биологического профиля в ходе «перестройки» биологии. На примере Всесоюзного института растениеводства ВАСХНИЛ и Новосибирского сельскохозяйственного института проиллюстрировано сохранение значительных позиций «лысенковцев» в научно-образовательной сфере. Также автор подчеркивает отрицательное влияние слабой материально-технической оснащенности кафедр и лабораторий.

В статье анализируется эволюция темы самопожертвования учёного в отечественном кино начиная с 1930-х гг. до настоящего времени. Исследование основывается на подходе Вебера и Мёртона, которые занимались проблемой влияния религии на становление современной науки. В этом контексте научная деятельность может рассматриваться как вариант религиозного служения. Именно подобная связь способствует переносу на образ научного работника черт, более типичных для служителя культа: самопожертвование, аскетизм, беззаветная преданность идеалу. Как показано в статье, эти псевдорелигиозные черты были сохранены в образе учёного, во всяком случае, в кино. Тема самопожертвования выступала в качестве своеобразного критерия подлинности научных устремлений. Можно выделить три этапа изображения морального выбора учёного: 1) сталинский период, 1930-1950 гг.; 2) период оттепели и застоя, до середины 1980-х гг.; 3) постсоветский период. В каждую из обозначенных эпох формируются собственные субтрадиции изображения учёных. В конце советского периода тема жертвы оказалась исчерпанной. Учёные-герои кинолент либо утратили способность к самопожертвованию, омещанились, либо их самопожертвование оставалось бесплодным. В постсоветском кино трагические настроения усилились: учёный должен жертвовать, чтобы не заниматься наукой, чтобы остаться человеком. По сути, это означает, что наука больше не стоит жертв. Подобные умонастроения свидетельствуют о духовном кризисе, в котором оказалась современная российская интеллигенция.

Рахимов М.А. и др. Стратификационные процессы общества Узбекистана в контексте исторических процессов /М.А. Рахимов, Н.Р. Махкамова, Ш.М. Рахматуллаев, Р.Р. Назаров, М.Д. Тен, Г.Ж. Ганиева, В.С. Хан, С.А. Пулатова, З. Абдуганиева, Ш. Мерль, Т.С. Карабчук. Ташкент: Navro'z, 2014 г.

Лукин А.В., Лукин П.В. Умом Россию понимать. М: «Весь мир», 2015. 384 с.