В 2015 г. Турецкая Республика пережила серьёзную трансформацию как внешнеполитического, так и внутриполитического курсов. В первую очередь, эта трансформация связана с невозможностью правящей Партии справедливости и развития достичь поставленных целей по реформированию турецкого общества через создание нового основного закона и наделение президента страны более широкими полномочиями. Авторы полагают, что у данных изменений есть также исторические и демографические причины, которые зрели на протяжении нескольких десятилетий. Основа трансформации заключается в том, что правящая элита для достижения своих целей взяла курс на проведение деструктивной внутренней и внешней политики, направленной на разжигание кризисов как внутри страны, так и за её пределами. Это особенно ярко проявилось в возобновлении военных действий между турецкой армией и Рабочей партией Курдистана, а также в нанесении турецкими вооружёнными силами регулярных ударов по позициями сирийских курдов. По мнению турецких властей, такая политика должна вынудить турецкое общество и зарубежных партнёров Турции пойти на уступки и дать Партии справедливости и развития возможность реформировать страну по выработанному ею образцу. В сложившихся условиях возникает вероятность того, что в ответ на агрессивные действия турецких властей и внутренние, и внешние силы начнут стимулировать процессы, направленные на смену правящего в стране режима.

В статье исследуются причины перманентной политической нестабильности в Турецкой Республике, которая приводит к частой смене правительств, деградации политических партий и смене политических курсов. На примере деятельности отдельных кабинетов министров показано, что в основе их неустойчивости лежит частое создание коалиционных правительств, состоящих из партий, стоящих на различных идеологических позициях. В свою очередь, межпартийный антагонизм является следствием раскола турецкого общества по цивилизационному, национальному и религиозному признакам, что предопределяет разную политическую ориентацию различных слоёв турецкого общества. В то же время на конкретных примерах показана несомненная эффективность деятельности однопартийных правительств, однако при этом они никогда не получают поддержки со стороны оппозиционных партий, и в конечном итоге также оказываются не в состоянии эффективно и последовательно осуществлять, предложенный ими политический курс. Отдельно рассматривается политика правящей сегодня в Турции исламистской Партии справедливости и развития, которая после нескольких лет успешных политических и экономических реформ к настоящему времени вступила в полосу глубокого кризиса и всё больше теряет свой авторитет и влияние как в самой Турции, так и в соседних с ней странах.

Известный мусульманский философ Фетхуллах Гюлен поддержал нынешнего президента Эрдогана ещё в начале создания им Партии справедливости и развития (ПСР). Однако Гюлен постоянно критиковал некоторые действия Эрдогана во внутренней и внешней политике. Например, посылку «Флотилии свободы» к берегам Израиля для прорыва блокады сектора Газа. Защищая идею «диалога цивилизаций», Гюлен получил аудиенцию у папы римского, за что он подвергся резкой критике со стороны исламистов как в Турции, так и за её пределами. В 2013 г. он критиковал Эрдогана за силовой разгон полицией массовых демонстраций протеста в Стамбуле. Кроме того, он остро критиковал коррупцию в рядах государственных чиновников от ПСР. Эрдоган был раздражён этой постоянной критикой. Несмотря на общность многих идей современных исламистов-модернизаторов - сторонников Эрдогана и последователей Гюлена, между ними развернулась жёсткая политическая борьба, которая привела к атакам против гюленистского движения «Хизмет» и нурсистов (движение «Нур» - последователи противника секуляризма, исламского клирика Саида Нурси). В ответ «Хизмет» начал широкую кампанию против коррупции и злоупотреблений в рядах сторонников Эрдогана. Последние обвинили гюленистов в подрывной деятельности против правящей партии и «предательстве Турции». Они закрыли гюленистские образовательные учреждения и начали кампанию чистки государственных органов от сторонников движения «Хизмет». Эта борьба может повлиять на идеологический фундамент и само будущее Турции.

Статья посвящена внешней политике Турции на современном этапе. В последнее время в отношении турецкой внешнеполитической деятельности все чаще используется термин «неоосманизм». Концепция неоосманизма, идеологом которой является премьер-министр А. Давутоглу, подразумевает под собой связь внешней политики современной Турции с историческим наследием османов и её направленность на возврат «оттоманского прошлого» с учетом современных реалий. Автор рассматривает этот феномен в контексте региональной политики Турции в обозначенный период. Основными направлениями стратегии неоосманизма являются Ближний Восток, Северная Африка, Центральная Азия, Кавказ, Крым и Балканы. Особое внимание автор уделяет проявлениям неоосманизма в постсоветском регионе и на Ближнем Востоке, а также «мягкой силе» в турецкой стратегии неоосманизма. Деятельность Анкары в регионах, входящих в сферу ее геополитических интересов, осуществляется на политическом, экономическом, религиозном и культурно-образовательном уровнях. Сближение с политическими и деловыми кругами стран региона влияния направлено на формирование протурецкого лобби. «Арабская весна» предоставила Турции исторический шанс реализовать свои неоосманские амбиции и сформировать новый порядок на Ближнем Востоке. Сближение Турции с исламским миром во время «арабской весны» продемонстрировало, что Анкара, поддержав совместно с западными странами протестные и оппозиционные движения в Египте, Ливии и Тунисе, преследует цель продемонстрировать Западу рост своего влияния в регионе. Посредничество в региональных конфликтах используется турецким руководством как инструмент «мягкой силы», с помощью которого Анкара стремится повысить свой международный и региональный авторитет. Результатом «неоосманской» политики Турции в отношениях с Россией стал серьезнейший кризис во всех сферах сотрудничества. Стратегические просчеты, допущенные главой республики Р. Эрдоганом в урегулировании сирийского кризиса, могут привести к нестабильности всего региона. Автор рассматривает возможные направления неоосманской политики Турции в исследуемых регионах в ближайшем будущем.

Турция рассматривает Татарстан как зону своих геополитических интересов в рамках концепции пантюркизма. С распадом СССР Анкара, укрепляя своё влияние в регионе, начала проводить активную политику в Поволжье. Одним из направлений этой политики в отношении Татарстана стала религиозная экспансия. Джамааты (исламские религиозные братства) из Турции направляли в Татарстан своих миссионеров. Это привело к тому, что часть мусульман Татарстана стала ориентироваться на Турцию и духовно подчиняться турецким шейхам. Власти в Татарстане относились благосклонно к религиозной интервенции Турции в исламскую умму республики. Идеологическое сближение с Турцией было частью внешнеполитической стратегии элиты Татарстана, которая после обретения суверенитета в начале 1990-х гг. видела в Анкаре естественного союзника. Турция выступала в роли «старшего брата» Татарстана, а религиозная сфера сотрудничества рассматривалась как один из факторов сближения двух тюркских республик. Огромное разнообразие джамаатов турецкого происхождения в Татарстане объясняется тем, что Анкара активно поддерживала религиозную экспансию в те регионы, которые она считает зоной своих интересов. Причём нередко те религиозные группы, которые находились в оппозиции к властям Турции внутри страны, охотно поддерживались Анкарой в их миссионерской деятельности за её пределами. Джамааты открывали в Татарстане школы, куда татарское население отдавало своих детей. В этих школах скрыто велась религиозная пропаганда, а власти Татарстана всячески опекали эти школы. Джамааты сумели создать свои ячейки по всей республике, а в 2013 г. муфтием Татарстана стал член джамаата «Исмаил ага» Камиль Самигуллин. В Татарстане активно и свободно распространяется религиозная литература из Турции. Религиозная экспансия Анкары укрепляет влияние Турции в Татарстане.

В статье проводится анализ причин и следствий обострения отношений между Россией и Турцией после того, как был сбит российский военный самолёт Су-24. Автор обозначает основные проблемы, которые привели к этому трагическому событию. В статье рассматриваются отношения двух стран на основе понимания необходимости выстраивания положительного взаимодействия между Россией и Турцией в будущем. По мнению автора, исключительно экономические факторы, которые легли в основу квалификации сложившихся двусторонних отношений как «стратегическое партнёрство», выявили свою недостаточность для политического сближения двух стран в условиях формирования многополярного мира. Автор считает, что Россия и Турция могли бы совместно стать одним из полюсов формирующегося многополярного мира на основе регионального сотрудничества в черноморском и ближневосточном регионах. Однако этому мешает не только кровь российских военнослужащих, пролитая Турцией, но и нежелание турецкой политической элиты приносить извинения за это.

Сотрудничество в сфере безопасности всегда было важным аспектом отношений между Турцией и США. В годы холодной войны ключевую роль в этом сотрудничестве играло взаимодействие в рамках НАТО. После её окончания начался поиск новой модели отношений в сфере безопасности между двумя странами. Турция и США стали использовать двустороннее сотрудничество в рамках НАТО в целях укрепления своих позиций на мировой арене. Иногда стремление США использовать военные базы в Турции за пределами обязательств по НАТО превращается в источник разногласий и кризисов в отношениях сторон, как это произошло во время интервенции в Ирак в 2003 г. Актуальные вызовы региональной безопасности, особенно на Ближнем Востоке, требуют от Турции и США новых форм взаимодействия. Начало «арабской весны» вызвало в Анкаре и Вашингтоне общую заинтересованность в смене консервативных режимов и продвижении «турецкой модели». Вместе с тем, серьёзные противоречия возникают в связи с борьбой против ИГИЛ. Если США идут на военное сотрудничество с сирийскими курдами, то Анкара считает их связанными с Рабочей партией Курдистана (РПК), которую турецкие власти называют террористической организацией. В основе этих разногласий лежит разное восприятие угроз Турцией и странами Запада. Поиск новой модели сотрудничества в сфере безопасности сохраняет своё значение в отношениях между Турцией и США, несмотря на традиционно высокий уровень антинатовских настроений в турецком обществе.

В статье рассматривается влияние миграционного кризиса на отношения Европейского союза с Турцией. Показано, что по ряду причин, в том числе и в результате действий ЕС, с 2011 по 2015 гг. ЕС испытал наплыв мигрантов из Средиземноморья. Наиболее крупный из маршрутов, по которым следуют мигранты, проходит через Турцию. Этот фактор Турция постаралась использовать для оказания давления на ЕС с целью получения экономических и политических преференций. Автор рассматривает развитие миграционной политики ЕС в условиях кризиса, попытки привлечь Турцию к сотрудничеству и непростые переговоры, состоявшиеся на саммитах ЕС-Турция в конце 2015 и начале 2016 гг. Отмечаются разногласия между странами ЕС и фактор времени, которыми воспользовалась Турция, выдвигая в лице премьер-министра Давутоглу свои условия по закрытию границы с Европой для мигрантов. В условиях наплыва мигрантам ЕС пришлось принять ряд условий Турции, хотя и не все. Автор показывает, что соглашение, достигнутое странами в марте 2016 г., не носит универсального характера, а многие вопросы, важные для урегулирования кризиса, ждут своего решения. Тем не менее, по мнению автора, развитие кризиса позволяет рассчитывать как на реформирование миграционной и пограничной политики внутри ЕС, так и на определённую перезагрузку отношений ЕС с Турцией, хотя делать вывод о вступлении Турции в ЕС в ближайшее время преждевременно.

Южный Кавказ на протяжении всей своей истории находился в эпицентре столкновения религий, цивилизаций, наций и государств. На современном этапе в этом регионе пересекаются интересы как региональных (Турция, Иран), так и глобальных акторов (США, НАТО, ЕС, Россия и др.) международных отношений. Глобальные трансформации, изменение соотношений сил оказывают непосредственное влияние на политические процессы в данном регионе. Заметную роль в этих процессах играет Турция, которая всеми силами внедряется в регион, претендуя на трансрегиональное лидерство. В контексте этой политики Грузии отведена роль коридора между Турцией и тюркоязычными государствами Центральной Азии и Южного Кавказа. Используя экономические, военно-политические, энергетические инструменты, а также проблемы в российско-грузинских отношениях Турция весьма успешно распространяет своё влияние в Грузии, в т.ч. с применением стратегии «мягкой силы». Общественная дипломатия обеспечивает формирование положительного и привлекательного имиджа Турции внутри Грузии. В данной статье исследована современная политика «мягкой силы» Турции в отношении Грузии. Рассмотрены основные инструменты, институты и направления этой политики. Особое внимание уделено деятельности в Грузии гюленовского движения. Сделаны обобщающие выводы касательно эффективности данного вектора внешней политики Турции и перспектив его применения в отношении Грузии.

На сегодняшний день оказание помощи наименее развитым государствам служит одним из приоритетных направлений деятельности большинства ведущих субъектов международных отношений, и Турецкая Республика в этом плане не является исключением. Приход к власти в 2002 г. Партии справедливости и развития в Турции был сопряжён с кардинальным пересмотром внешнеполитической стратегии государства и формированием принципиально нового подхода к наименее развитым странам, который стремился учитывать комплексный характер взаимозависимости между проблемами обеспечения безопасности и устойчивого социально-экономического развития. В наиболее полном виде новый подход был апробирован в Афганистане: на афганской территории Турция принимала активное участие как в экономическом восстановлении страны после войны 2001 г., так и в деятельности Международных сил содействия безопасности. С 2015 г. Турция продолжает свою деятельность в рамках новой миссии НАТО «Решительная поддержка», не переставая при этом оказывать экономическую помощь Афганистану как на двусторонней, так и на многосторонней основе. Данная статья призвана раскрыть содержательные особенности афганской стратегии Анкары, о которой в отечественной научной литературе имеется лишь самое общее представление, с опорой на преимущественное использование турецких источников и научных трудов. В статье исследуются особенности взаимоотношений двух стран, на развитие которых большое влияние оказывают давние исторические связи и религиозно-культурная общность, дается подробный анализ деятельности турецких команд по восстановлению провинций (КВП), а также Турецкого агентства развития и сотрудничества (TIKA) в Афганистане. В статье также отдельно затронут вопрос о присутствии турецких войск на афганской территории и отношении к нему турецкой элиты и союзников Турции по НАТО.

В статье рассматриваются некоторые аспекты взаимоотношений Европейского союза и Турции. На фоне миграционного кризиса, охватившего практически все страны Европы, представители ЕС были вынуждены обратиться с просьбой о помощи к турецкому правительству. Просьба заключалась в задержании части потока беженцев на территории Турции. В обмен Евросоюз обещал Турции финансовую поддержку. Правительство Р. Эрдогана увязало решение проблемы с вопросом о вступлении в ЕС. В последние годы в Турции заметно упал интерес к вступлению в Европу. На этом фоне заявление турецкого правительства об ускорении процесса интеграции страны в ЕС выглядит неожиданным. Автор анализирует причины возобновления интереса Турции к вступлению в ЕС и возможности позитивного продвижения переговорного процесса о членстве. После саммита ЕС-Турция 2005 г. стало очевидно, что на пути интеграции Турции стоят препятствия не только экономического, но и политического порядка. Одно из них - урегулирование проблемы Кипра. По мнению автора, стремление Турции в ЕС может быть связано с определёнными успехами переговорного процесса между двумя общинами Кипра, потенциальной возможностью урегулирования этно-территориального конфликта. На сегодняшний день складывается ситуация, в которой политические круги ЕС готовы оказать давление на стороны кипрского конфликта и подтолкнуть их к подписанию формального договора об урегулировании проблемы. Проблема Кипра может исчезнуть как препятствие Турции на пути в ЕС. Автору представляется, что подобный способ решения застарелого территориально-общинного конфликта создаст значительно больше новых проблем на острове в отношениях между общинами и с Турцией.

В статье рассмотрены актуальные вопросы энергетической дипломатии Турции. Авторы описывают ключевые положительные и отрицательные результаты внешней энергетической политики Турции в части реализации крупных энергетических проектов. Геополитические процессы в современном мире, столкновение интересов различных стран на политической арене являются важными факторами, влияющими на трубопроводные проекты по транспортировке нефти и природного газа. Особое внимание уделено проблемам и перспективам сотрудничества Турецкой Республики и Российской Федерации в сфере топливно-энергетического комплекса. Кратко охарактеризовано взаимодействие двух стран в энергетической сфере, определено значение взаимодополняемости и взаимозависимости, включая геоэкономические интересы сторон в российско-турецком газовом диалоге. Несмотря на реализацию успешных совместных газовых проектов, принципиальные позиции и интересы указанных стран не совпадают в части реализации транзитных газопроводов. Турция прилагает усилия для позиционирования в качестве альтернативного маршрута поставок газа, пользуясь обеспокоенностью касательно увеличения зависимости Европы от российского экспорта. В последние годы Турция поставила перед собой важную задачу-превратиться из страны-транзитёра в региональный газовый хаб. События на Украине повысили геостратегическое значение Черноморского региона для России, а также укрепили амбиции турецкой стороны. В рамках работы авторы также подчеркивают перспективы трубопроводного проекта, предусматривающего транспортировку природного газа из России по Чёрному морю в Турцию и далее до турецко-греческой границы, которому было название «Турецкий поток».

Успехи экономики, качественное изменение её структуры и рост ВВП вывели Турцию в региональные лидеры. Именно благодаря экономическому прогрессу стране удалось ускорить выход из системного кризиса, который постоянно приводил к смене политической власти. После 1980-х гг. одним из основных драйверов экономического развития стала внешняя торговля. Поэтому было бы весьма интересно выделить некоторые аспекты внешнеторговой политики, положительно влияющие на структуру, объём и географию внешней торговли. Внешнеторговый баланс хронически сводится с отрицательным сальдо по причине большой зависимости от импорта энергоресурсов. Однако доля товаров с высокой добавленной стоимостью в структуре экспорта имеет тенденцию к росту: треть экспорта приходится на машины, оборудование и транспортные средства. После распада СССР российско-турецкие экономические отношения переживали ренессанс. Ускоренными темпами развивались торговое и инвестиционное сотрудничество. Но конфликт интересов в гражданской войне в Сирии привёл к назрастающим политическим разногласиям между Россией и Турцией. Переломным моментом стал инцидент 24 ноября 2015 г., когда российский бомбардировщик СУ-24 был сбит турецкими ВВС на сирийской границе. Это отрицательно сказалось на взаимных торгово-экономических отношениях. Закрыт крупный инвестиционный проект «Турецкий поток», прекратили работу совместные межправительственные органы, определённые турецкие сельскохозяйственные товары запрещены к ввозу в России, на территории нашей страны ограничена деятельность турецких трудовых мигрантов, между двумя странами прекращено чартерное сообщение. Однако Россия продолжает оставаться одним из важнейших торгово-экономических партнёров Турции.

В статье рассматриваются последствия реализации стратегии НАТО в конфликтах «арабской весны» для государств Ближнего Востока и Северной Африки. Отмечается, что основные подходы к реализации стратегии НАТО, её результаты и последствия действий Альянса по урегулированию кризисов «арабской весны» имеют противоречивый характер. С одной стороны, была реализована стратегическая задача блока:урегулирование конфликтов и попытка предстать в глазах мирового сообщества в качестве единственной миротворческой силы, способной к сдерживанию и разрешению региональных конфликтов. При этом Альянс продемонстрировал эффективность своих партнерских программ. Была подтверждена высокая результативность военных сил НАТО. Североатлантический альянс предпринял шаги по укреплению собственных позиций в регионе под эгидой содействия в демократизации арабских государств путём поддержки протестных выступлений. С другой стороны, члены Альянса весьма специфически подошли к реализации задач по урегулированию конфликтов. В результате в большинстве стран арабского мира конфликты не только не были урегулированы, а, напротив, в целом ряде случаев интенсифицировались. Одним из главных последствий реализации НАТО своих подходов к урегулированию событий «арабской весны» явился «экспорт нестабильности», повлекший радикальные изменения в геополитической ситуации в ближневосточном регионе. Поменялась геополитическая конфигурация всего ближневосточного пространства. Наблюдается диффузия территориальной деятельности отдельных государств (Ирак, Ливия, Сирия). В процессе арабского кризиса возникли новые этнические (курдские) и территориальные («Исламское государство») анклавы. В конфликт оказываются вовлечёнными все большее количество стран.

В статье предлагается подход, согласно которому современную политическую организацию мира следует рассматривать как глобальную систему, состоящую из трёх взаимозависимых уровней: Вестфальской системы, системы международных (межгосударственных) отношений и политических систем отдельных государств. Автор показывает, что все три уровня в настоящее время подвержены глубокой кардинальной трансформации, что порождает эффект «идеального шторма». При этом в силу ряда причин наиболее «слабым звеном», т.е. тем звеном, где указанные процессы проявляются с наибольшей отчётливостью, стал Ближневосточный регион. Подобная ситуация (когда все три уровня претерпевают глубокие изменения) уникальна. Ранее мир с ней не сталкивался. В статье обсуждаются возможные сценарии дальнейшего развития системы политической организации мира.

В данной статье автор рассматривает региональный аспект внешней политики Израиля, который продолжает занимать важное место во внешней политике Израиля. К существующим серьезным региональным экономическим и политическим проблемам прибавляются новые. На региональном уровне начали проявляться неблагоприятные для Израиля тенденции. Две мусульманские страны - Иран и Турция, являющиеся влиятельными региональными игроками, стали оказывать непосредственное воздействие на развитие палестино-израильского конфликта. В самом палестино-израильском конфликте все большую роль стала играть мусульманская солидарность в противовес этнической. «Арабскаявесна»привела кусилениюполитического ислама как в ближайшем окружении Израиля, так и во многих арабских и мусульманских странах ближневосточного региона. Арабские страны перестали угрожать Израилю уничтожением, не слышны угрозы общей войны арабов против Израиля. Вместо этого зазвучала угроза уничтожения Израиля, исходящая со стороны радикальных исламских образований. Израиль видит вокруг себя все новых и новых исламских акторов, находящихся у власти или стремящихся к ней. Враждебность этих акторов к Израилю превосходит враждебность светских национальных режимов, на смену которым они приходят. В складывающейся ситуации речь идет об исламском кольце вместо арабского националистического кольца. В новых обстоятельствах в Израиле вновь заговорили о «периферийной стратегии» и необходимости адаптировать ее под существующую реальность. Так родилась идея о необходимости «новой периферийной стратегии». Сегодня совершенно ясно, что Израилю не избежать соперничества с воинствующим исламом посредством новой системы связей с политическими акторами в регионе. В условиях появления нового враждебного кольца в Израиле разрабатывается «новая периферийная стратегия», называемая также «кругами сдерживания».

Динамика современных мировых процессов диктует неоднородность среды международной безопасности, включающей в себя как государственных, так и негосударственных акторов, причём правовой статус некоторых негосударственных акторов не всегда чётко определён. Возникновение новых акторов или их быстрая трансформация и переход от прежних форм активности к новым зачастую опережают политико-правовую оценку характера их деятельности, а также степень и возможные последствия подобного воздействия на международные процессы. Государства и международные организации, представители бизнеса и неправительственные организации всё чаще пользуются услугами частных акторов в сфере безопасности. Традиционные методы государственного насилия пополняются нетрадиционными формами, меняя отношение к насилию в обществе вообще. Иногда эффективность негосударственных акторов и скорость оказания ими услуг в сфере безопасности превышает профессионализм государственных служащих и манёвренность государственной машины, однако данные обстоятельства не могут являться ключевыми аспектами, легитимирующими деятельность негосударственных акторов. Случается, что в течение некоторого, иногда продолжительного, времени новые акторы действуют, имея лишь частичную легитимность и, как следствие, неясный характер ответственности. Различные подходы к проблеме регулирования таких акторов на национальном или региональном уровнях частично проясняют, но всё же не приводят к обретению ими правового статуса, закреплённого в международном праве. Для решения данной проблемы требуется выработка комплексного подхода с применением существующих механизмов международного права, а также разрабатываемых методов в сфере саморегулирования.

Статья посвящена изучению основных подходов ФРГ к выстраиванию внешнеполитического курса по отношению к Китаю в 1998-2015 гг. Тема статьи представляется актуальной, так как ФРГ и КНР - это весьма влиятельные в политическом и экономическом отношении страны не только на региональном, но и на глобальном уровне. Стратегическое партнерство с Китаем стало одним из приоритетных направлений внешней политики Российской Федерации. Одновременно, рассматривая себя неотъемлемой частью европейского пространства, Россия придаёт большое значение отношениям с Евросоюзом и конкретно с Германией, как неформальным лидером ЕС. В последнее десятилетие германо-китайские отношения оказывают заметное влияние на отношения между ЕС и КНР, понимание и осмысление которых исключительно важно для обеспечения безопасности и экономических интересов России. Автор рассматривает эволюцию китайского вектора внешней политики ФРГ, выделяя несколько этапов. При Г. Шрёдере в 1998-2005 гг. германский курс реализовывался под лозунгом «Перемены через торговлю» (Wandel durch Handel). Первый срок канцлерства А. Меркель, 2005-2009 гг., автор выделяет как «нормативный поворот» во внешней политике Германии по отношению к Китаю. Тогда в повестке дня с немецкой стороны стала доминировать проблема прав человека в КНР. В период мирового экономического кризиса и последующие годы под влиянием торгово-экономических интересов Германия и Китай сумели преодолеть существовавшие между ними политические разногласия. Автор приходит к выводу, что наполнение «всеобъемлющего стратегического партнёрства» между ФРГ и КНР, установленного в 2014 г., а также появление в двусторонней повестке дня вопросов международной и региональной безопасности позволяют говорить об «особом» характере отношений между двумя странами.

С попытками реализации плана «Дорожная карта» по урегулированию палестино-израильского конфликта связан наиболее активный этап в деятельности «квартета» международных посредников. Значение «Дорожной карты» состоит в том, что это - план мирного урегулирования, впервые коллективно разработанный основными глобальными игроками и впервые принятый обеими сторонами конфликта. Внутри «квартета» в рамках содействия реализации «Дорожной карты» сложилось своеобразное «разделение труда», которое основывалось на исторически сформировавшейся роли каждого из его участников в ближневосточном урегулировании. Деятельность «квартета» как коллективного посредника дополнялась самостоятельными действиями его участников, которые оказывали либо были призваны оказывать влияние на реализацию «Дорожной карты». Проведённый в соответствии с выработанными автором критериями комплексный анализ исследуемой проблемы показывает, что все иные направления деятельности международных посредников так или иначе были связаны с «Дорожной картой», а именно: либо реализовывались преимущественно в рамках указанного плана мирного урегулирования, либо были связаны с усилиями по созданию условий для возвращения сторон к его реализации, либо были направлены на то, чтобы вписать альтернативные программы в рамки той же «Дорожной карты». В деятельности «квартета» не удалось избежать влияния США и особого характера американо-израильских отношений на реализацию плана мирного урегулирования. События, которые явились результатом ведущей роли США в «квартете» или её следствием, значительно осложнив ситуацию в палестино - израильском урегулировании, стали определяющими для последующего развития конфликта и формирования нынешней тупиковой ситуации. Тем не менее, сам факт создания «квартета» как свидетельство отсутствия даже у самого влиятельного глобального игрока возможности единолично заниматься всеми аспектами регионального конфликта стал одним из проявлений процесса постепенной трансформации однополярного мира в многополярный.

Статья представлена в форме развернутой научной рецензии на учебно-научное издание профессора Ш. Шахалилова «История международных отношений: движущие силы, глобальные тенденции», изданного в Московском государственном университете им. М.ВЛомоносова в 2015 году. Автор акцентирует внимание читателей на закономерностях формирования, развития и особенностях правового регулирования международных отношений, рассматривает эти отношения как непрерывный, крайне противоречивый и разновекторно развивающийся процесс формирования мировой системы взаимодействий государств и международных отношений, исследует движущие силы, события и явления, оказавшие в своё время (а порой оказывающие до сих пор) решающее влияние на международную политику ведущих держав мира в рамках нелинейных процессов глобализации и сложившегося, во многом несовершенного, по нынешним меркам, мирового порядка и системы международного права. В статье обращается внимание читателей на все представленные в учебнике главные содержательные характеристики и закономерности международных отношений в их историческом контексте. Подчеркивается недопустимость нарушений принципов и норм традиционно функционирующей системы международного права; анализируются факторы влияния на мировые тенденции процессов глобализации - постепенного разрушения границ между национальным и интернациональным уровнями власти и управления, возрастания роли наднациональных политических акторов. Обращается внимание на повышение значимости в международных делах информационно-коммуникационных технологий и социальных сетей, расширяющегося доступа граждан к обсуждению государственных решений по международной проблематике. Статья поможет не только обучающимся, но и всем интересующимся закономерностями, принципами и особенностями международных практик в разные исторические эпохи и в разных цивилизационных условиях. Она будет способствовать формированию у читателя целостного представления о системе международных отношений и дипломатической деятельности, поможет извлечь уроки, понять истоки, мотивы и базовые принципы внешней политики в разных формационных и исторических условиях, глубже разобраться в соответствующих дефинициях, понятиях, нормах и традициях международных отношений и профессиональной культуре дипломатической деятельности.

Статья посвящена анализу социального состава политических партий Российской империи начала XX в. и реального отражения ими интересов различных социальных групп. Сословный принцип общественного устройства дореволюционной России, как представляется, должен был играть определяющую роль при формировании партийных организаций. Однако на практике многие общественные объединения (в частности, черносотенные партии) декларировали свой всесословный характер, пытаясь стать выразителем интересов как можно большего числа социальных групп. К началу XX в. в России насчитывалось около 60 партий, которые можно было назвать общероссийскими. Сравнивая наиболее известные из них, автор делает вывод, что реализовать провозглашенный всесословный принцип построения политических организаций во многом удалось представителям черносотенства. Как утверждал лидер Монархической партии В.А. Грингмут, «черносотенцы-монархисты - это тысячи, миллионы, это - весь православный русский народ, остающийся верным присяге неограниченному православному царю» [10, с. 156]. Проникновению черносотенцев в широкие массы способствовала их идеология, которая носила универсальный христианский характер, отражая миропонимание традиционалистской части населения страны. Вопреки распространенному мнению, крупная буржуазия и помещичий класс были далеко не единственными группами, входившими в состав «Союза 17 октября». Однако октябристы столкнулись с серьёзными проблемами по привлечению в свои ряды рабочей и крестьянской частей российского населения, потому что в большей степени они ориентировались на работодателей, нежели на рабочих. К примеру, как отмечают исследователи, важную роль в создании «Союза 17 октября» сыграли петербургские фабриканты Брусницыны [3, с. 122]. К 1917 г. октябристы и вовсе потеряли контроль над рабочим движением. Таким образом, несмотря на постоянное позиционирование политических партий Российской империи в качестве всесословных, в реальности они преследовали интересы определенных групп населения, что было обусловлено спецификой социального и политического устройства российского государства данной эпохи.

Каким путём будет происходить развитие глобальной энергетической системы - один из ключевых вопросов концепции устойчивого развития. Энергетика на современном этапе одновременно представляется как решением ряда глобальных проблем человечества, так и причиной их возникновения. В связи с этим, с целью выявления общемировых тенденций развития энергетики и прогнозирования её будущего состояния ряд специализированных международных организаций, исследовательских институтов и отраслевых экспертов направляют свои усилия на поиск ключевых факторов и движущих сил, которые будут определять динамику и направление развития энергетической системы. Настоящая статья посвящена обзору сценариев развития энергетики мира и сравнению базовых прогнозов, публикуемых ведущими мировыми специализированными организациями, в число которых входят Международное энергетическое агентство, Мировой энергетический совет, Организация стран-экспортёров нефти и другие. Проводится анализ количественных и качественных оценок ряда показателей развития энергетической системы мира, обеспечивающих выстраивание глобальной энергетической картины на момент времени в будущем. В статье рассмотрены различные подходы указанных организаций к прогнозированию и построению сценариев, выявляются мотивы к выдвижению различных энергетических парадигм как средств достижения собственных целей и следствий индивидуального видения экспертным сообществом складывающихся в настоящее время тенденций развития. В рамках настоящего исследования проведена группировка наиболее совершенных из существующих на сегодняшний день моделей развития энергетики, выявлены их преимущества и недостатки и показаны различия в подходах к моделированию у основных специализированных международных организаций.

Статья посвящена вопросам регулирования в России деятельности банковских групп и банковских холдингов, а также применения этих категорий в практике корпоративного структурирования при слияниях и поглощениях. Актуальность и значимость статьи объясняется повышенным вниманием не только к раскрытию оснований и способов установления контроля над группами лиц, но также и к мерам контроля расходования финансирования, выделенного из бюджета, ГК «Агентство по страхованию вкладов», Центральным банком РФ. В работе рассматриваются понятия «банковская группа», «группа лиц» в банковском регулировании, перечисляются основные способы установления контроля и мониторинга консолидации банков. Автор рассмотрел следующие проблемы мониторинга и контроля слияний и поглощений банков в России: соотношение понятий «группа лиц» и «банковская группа», «банковский холдинг», «группа связанных с кредитной организацией лиц», консолидированная «банковская группа», а также их использование при предоставлении отчётности, в применении показателей эффективности деятельности банков и их групп, применимости этих данных для эффективного распределения ресурсов и оздоровления российской банковской системы. В работе проводится анализ актуальных нормативов, таких как: максимальный размер риска на связанное с кредитной организацией лицо (группу связанных с кредитной организацией лиц); максимальный размер кредитов, банковских гарантий и поручительств, предоставленных кредитной организацией (банковской группой) своим участникам (акционерам). В завершение статьи предлагаются возможные варианты совершенствования государственного регулирования. Актуальность указанной проблематики подтверждается примерами из практики. Новизна работы заключается в комплексном экономико-правовом подходе к управлению риском обеспечения банками информационной прозрачности при исполнении ими своей обязанности по уведомлению (согласованию) сделок в Центральном банке РФ и раскрытию отчётности и показателей своей деятельности. На основе проведённого исследования формулируются практические предложения по реформированию регулирования в сфере слияний и поглощений банков в России.

В статье рассматриваются экономические связи Грузии с четырьмя государствами, которые граничат с Кавказским регионом: Россией, Турцией, Ираном и Казахстаном. Сосредоточив внимание на региональном анализе, для сравнения авторы приводят также данные по отношениям Грузии с глобальными игроками: США, ЕС и КНР. Авторы постулируют минимум три вызова интересам России в Грузии. Во-первых, и грузинские элиты, и общество рассматривают интеграцию в ЕС и НАТО как основную цель государства при том, что в случае НАТО это явным образом противоречит российским национальным интересам. Во-вторых, с экономической точки зрения США уже не выступают финансовым «драйвером» грузинских реформ. Их место занял ЕС, в течение последних 15 лет - главный торговый партнёр Грузии. По объёму товарооборота СНГ превосходит Евросоюз, однако СНГ фактически представляет собой структуру, формально объединяющую страны - участницы, тогда как Евросоюз выступает как интеграционная общность и не является столь же аморфным образованием, не имеющим общей экономической политики. В-третьих, весомую альтернативу российскому финансовому потоку создают китайские инвестиции в инфраструктуру Грузии в рамках «Нового Шёлкового пути». Для всестороннего анализа сложившейся ситуации авторы использовали показатели торгового оборота, ПИИ, трансграничного перемещения финансов, туризма и развития транспорта. Кроме того, рассмотрены маршруты нефте- и газопроводов, включая перспективные. Авторские выводы основаны на анализе публикаций по теме исследования, статистических данных, а также на материале, полученном в ходе встреч с представителями грузинского правительства.

Прикладной внешнеполитический анализ является визитной карточкой МГИМО. В 2016 г. исполняется 40 лет этому важнейшему элементу субъектности нашего университета. Развитие МГИМО как ведущего экспертно-аналитического центра происходило во взаимодействии с Министерством иностранных дел и в тесном сотрудничестве с другими ключевыми институтами, формирующими внешнюю политику государства и отвечающими за обеспечение национальных интересов России в мире. И сегодня приоритетным направлением научной политики МГИМО является развитие экспертизы и аналитических разработок, ориентированных на научно-практическое сопровождение деятельности государственных органов. Такие исследования являются основным, но не единственным направлением работы Института международных исследований.

11 апреля в МГИМО состоялась торжественная церемония открытия Дней науки-2016. В этом году все мероприятия научно-исследовательского характера объединены общей темой «Внешняя политика России в современных условиях». На пленарном заседании выступили проректор МГИМО по науке Е. Кожокин, заместитель министра иностранных дел России С. Рябков, председатель Исполнительного комитета - исполнительный секретарь СНГ С. Лебедев и чрезвычайный и полномочный посол А. Аксенёнок.

Морозов В.М. «Русский» Израиль: влияние репатриантов на российско-израильские отношения. М.: МГИМО-Университет, 2015. 165 с.

Современная международная обстановка: цивилизации, идеологии, элиты / А.И. Подберёзкин, В.Г. Соколенко, С.Р. Цырендоржиев. М.: МГИМО-Университет, 2015.464 с.