С глубокой древности войну называли «творцом всего сущего». Это означало, что послевоенный мир творили победители. В статье раскрывается закулисная, дипломатическая история Великой Отечественной войны, дополняющая картину главных военных событий, завершившихся победным маем 1945 г. в столице поверженного Третьего рейха. Решающая роль Советского Союза и его вооружённых сил в разгроме гитлеровской Германии и её союзников была той мощной основой, на которой строились стратегия и тактика советской дипломатии в годы войны. Она реализовывалась в ходе переговоров с западными союзниками по антигитлеровской коалиции - США и Великобританией во главе с президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем. Как учит мировая история, большие и малые войны велись на земле испокон веков ради конкретных политических интересов. В этом контексте Вторая мировая война была ярким примером не только обуздания государств-агрессоров, освобождения народов от фашистской тирании, но и попыткой организации государствами-победителями нового, более совершенного послевоенного миропорядка, призванного гарантировать прочный и длительный мир на основе сотрудничества союзных государств. Но союзники в войне не стали союзниками в организации послевоенного мира. Их сотрудничество ненадолго пережило конец боевых действий и было омрачено начавшимся поворотом к холодной войне. Как показывает автор статьи, это во многом было вызвано желанием США реализовать свои материальные преимущества в ущерб интересам Советского Союза и выстроить такую послевоенную систему, которая являлась бы односторонним выражением интересов Вашингтона. Американцы, особенно после смерти президента Рузвельта и прихода в Белый дом его преемника Трумэна, понимали международное сотрудничество как утверждение своего мирового лидерства при игнорировании интересов Советского Союза, вынесшего на своих плечах основную тяжесть войны.

Накануне празднования 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне представляется важным провести анализ моральных факторов, способствовавших духовному подъему в Красной армии и проявлению массового героизма по защите Отечества. В годы тяжелых испытаний, когда судьба страны висела на волоске, советское руководство, для поднятия патриотического духа и наступательного порыва вооруженных сил на фронте и высокой производительности труда в тылу, было вынуждено вновь обратится к героическим страницам отечественной истории, возродив гвардейские части, память о великих полководцах и героях прошлых веков. Таким образом, с 40-х годов XIX века в русской армии святой традицией считалось начинать вечернюю перекличку именами героев, навечно зачисленных в списки части за геройские подвиги. В годы Великой Отечественной войны традиция была возрождена. Так, приказом наркома обороны от 8 сентября 1943 г. Герой Советского Союза Александр Матросов был зачислен навечно в списки 1-й роты 254-го гвардейского стрелкового полка, а части было присвоено его имя [9, с. 199]. По состоянию на 1992 г. этого почетного права были удостоены более 350 военнослужащих [2, с. 251], традиции русской армии в годы Великой Отечественной войны свидетельствует об их непреходящей духовной ценности в вопросах нравственного и военно-патриотического воспитания военнослужащих российских Вооружённых сил. Данный историко-педагогический анализ имеет большое значение для духовно-нравственного и патриотического воспитания молодежи и военнослужащих Российской армии на современном этапе развития общества.

К началу Великой Отечественной войны советские вооружённые силы по своей мощи уступали лишь полностью отмобилизованному вермахту, но по количеству основных видов вооружений они превосходили и его. К лету 1941 г. они насчитывали 5,7 млн человек. Сухопутные войска Красной армии включали 303 дивизии, 3 отдельные стрелковые, а также 16 воздушно-десантных бригад. Однако все они, за исключением кавалерийских, находились в стадии реорганизации или формирования и оказались неподготовленными к отражению агрессии. Незавершённость формирования и реорганизации и ряд других причин, уже с первых дней войны в ходе ожесточённых боев на огромном советско-германском фронте привели к серьёзным потерям в рядах действующей Красной армии. Для восполнения потерь требовались значительные мобилизационные ресурсы, существенная часть которых была потеряна при оставлении части западных советских территорий. Обстановка на фронте уже в первый месяц военных действий потребовало поставку в действующую армию новых соединений. В виду того, что мобилизационным планом не предусматривалось формирование в ходе войны новых соединений, проблему пришлось решать с нуля. Наряду с организацией подготовки маршевого пополнения, экстренно пришлось решать вопрос создания новых воинских формирований. Задача главным образом была возложена на внутренние военные округа, в их числе и на Сибирский военный округ. В целом в годы Великой Отечественной войны в СибВО было сформировано 4 оперативно-тактических формирования, 43 стрелковых и 6 кавалерийских дивизий, 30 стрелковых, минометных и лыжных бригад. Они доблестно сражались на фронтах войны. Многие из них отличились и были удостоены орденов, гвардейских званий и почётных наименований.

В массиве научной литературы, посвященной Ялтинской конференции лидеров трех держав антигитлеровской коалиции, фактически отсутствуют исследования, раскрывающие ее военно-морские аспекты. Между тем среди вопросов, имевших существенное значение для советской делегации, они занимали пусть и не первое, но достаточно заметное место. В отечественной историографии внимание на этих вопросах не акцентировалось до начала 1990-х, скорее всего, потому, что для советской стороны результаты переговоров по ним оказались более чем скромными, и данное обстоятельство, с точки зрения политического руководства СССР, оказало негативное влияние на формирование послевоенного мирового порядка. А современные российские историки остаются в русле традиции, характерной чертой которой было невнимание к морской политике Советского Союза, особенно в 1921 - 1955 гг. Из-за этого до сих пор к обеим попыткам создания большого океанского флота (1936 - 1940 и 1946 - 1955 гг.) интерес проявляют исключительно военные историки и только со стороны их оперативно-стратегического обоснования. Очевидно, однако, что проекты такого масштаба, которые требовали мобилизации всех ресурсов Советского государства и фактически ещё одной индустриализации с созданием самого современного на тот момент судостроения и ряда совершенно новых для страны отраслей и высокотехнологичных производств, не могли возникнуть на пустом месте. За этим стояли определённые политические цели, и когда война вынудила И.В. Сталина остановить работы по первой «большой судостроительной программе», это вовсе не значит, что он от них отказался. На этом и основывается гипотеза, представленная в настоящей статье, автор которой таким образом пытается привлечь внимание к проблемам политической истории России, которые до сих пор остаются неисследованными.

В статье кризис в Сирии рассматривается через призму формирующейся многополярной, полицентричной системы международных отношений. Говорится о попытках Вашингтона любыми путями сохранить своё доминирование в мировых делах, удержать господство с помощью сознательной дестабилизации внутриполитических ситуаций в «неугодных» странах для их ослабления и дальнейших действий по принципу «разделяй и властвуй». В этом контексте рассматриваются отработанные на ряде регионов мира методы, нацеленные на раскачивание ситуаций в тех или иных государствах; описаны конкретные цели, которые США и их союзники стремятся достичь с их помощью; показано, как они применялись в Сирии. Одновременно анализируются ситуации, когда методы, с помощью которых Вашингтон пытается дестабилизировать внутреннее положение в стране, начинают давать сбои. В случае с Сирией новые политические реалии буквально «выдавили» Вашингтон в политико-правовую плоскость, и вместо американских бомбардировок последовала договорённость об уничтожении сирийского химического оружия под контролем международного сообщества. В статье подчёркивается, что такие тенденции будут только укрепляться, и многополярность постепенно будет нейтрализовывать очередные попытки Запада дестабилизировать страны и регионы для получения геополитических преимуществ. Это, в свою очередь, даёт шанс на создание атмосферы для реанимации процесса всеобъемлющего политического урегулирования кризиса в САР, к чему в настоящее время стремится Россия и для чего использует все политико-дипломатические предпринимает усилия.

В статье приводится комплексный анализ трансформации экологической политики Японии. Именно Япония, столкнувшись с обострением экологических проблем ещё в период проведения программ форсированной индустриализации, сейчас по праву считается лидером в сфере обеспечения экологической безопасности не только своей территории, но и всего Азиатско-Тихоокеанского региона. В этой связи автором рассматриваются основные периоды становления концепции экологической безопасности Японии с наступления эпохи Мэйдзи до конца XX в. Обозначены исторические предпосылки зарождения японской политики сохранения окружающей среды и контроля над загрязнениями. Приводится анализ случаев ухудшения экологической обстановки, вызванных периодом форсированной индустриализации. Исследуется специфика действий властей, направленных на противодействие экологическим вызовам. Так, особое внимание уделяется переходу правительства к целенаправленной систематической деятельности по сохранению окружающей среды на длительную перспективу, включающей разработку специальных законодательных инициатив и пересмотр политики экономического роста, проводившейся в предвоенные и послевоенные годы. Приводятся ключевые моменты законодательного регулирования природоохранной деятельности, отвечающего также ожиданиям мирового сообщества, возложенным на Японию, как на «зелёную сверхдержаву». Затрагиваются вопросы участия Токио в международных экологических конференциях по вопросам защиты озонового слоя, потепления атмосферы, сохранения окружающей среды, оказавших значительное влияние на совершенствование законодательного регулирования экологической политики.

Несмотря на становление КНР как полноценно глобальной державы, её региональные интересы, в частности в ЮВА, не теряют своей значимости. Развитие отношений с АСЕАН в целом и с её 10 странами-членами в отдельности остается одним из наиболее приоритетных направлений в китайской внешнеполитической парадигме. Это продиктовано интересами обеспечения безопасного и подконтрольного буфера по периметру границ КНР - «пояса мира, стабильности и совместного процветания». Современные позиции Китая в ЮВА весьма прочны и основываются на взаимном прагматизме, что во многом обусловлено достигнутым значительным уровнем торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества. Поступательно развиваются двусторонние отношения в сфере политики, безопасности и обороны. Тесно переплетаются культурно-гуманитарные связи, способствующие взращиванию в будущем лояльных Китаю элит. В то же время в Юго-Восточной Азии увеличивается стремление стран снизить уровень их зависимости от северной страны. Растёт насторожённость регионалов в связи с экономическим и военно-политическим усилением КНР, проявляющимся все отчётливее китайским национализмом. Не способствуют дальнейшему укреплению влияния Пекина и нерешённая до сих пор проблема территориальных споров в акватории Южно-Китайского моря. В этом контексте Китай сталкивается с двумя проблемами: отстаивание своих национальных интересов, с одной стороны, и сохранение благоприятной атмосферы в регионе для расширения отношений с партнёрами в АСЕАН, с другой. Ещё одним фактором, способным подорвать китайское лидерство в ЮВА, является недавно объявленный «разворот» США в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона.

Арне Несс, который при жизни стал самым известным норвежским философом, более тридцати лет преподавал в Университете Осло и примерно столько же занимался чистой наукой. По масштабам личности и авторитету философа А. Несса сравнивают в Норвегии с одним из крупнейших политических деятелей страны - Э. Герхардсеном. На своём долгом пути учёный исследовал различные области философии, однако наиболее широкую известность получила его концепция глубинной экологии. Объединив два своих основных интереса - философию и экологию, А. Несс сформулировал восемь принципов, в общем плане характеризующих понятие «глубинная экология». Все они, подчёркивал философ, основываются на том, что каждое живое существо имеет собственную ценность. Автор статьи ставит целью показать на отдельных примерах, насколько идеи А. Несса совместимы с основными принципами современной норвежской гуманитарной дипломатии, которыми являются человеколюбие, равное отношение к объектам гуманитарного содействия, непредвзятость и независимость, а также со ставящимися норвежским государством в данной связи целями: обеспечивать нуждающимся необходимую защиту и содействие; финансировать гуманитарные акции, основанные на международных принципах человеколюбия, непредвзятости и независимости; готовить международное сообщество к противодействию глобальным гуманитарным вызовам будущего; реагировать на гуманитарные кризисы, предотвращать их и участвовать в ликвидации последствий. Норвегия, выделяющая в числе немногих государств мира 1% ВВП на программу ООН Цели развития тысячелетия, активно работает на таких направлениях гуманитарной дипломатии, как противодействие изменениям климата, охрана окружающей среды, оказание содействия международному сотрудничеству в области развития, миротворчество и гуманитарная помощь. Оценив возможности применения принципов глубинной экологии в практическом осуществлении гуманитарной дипломатии Норвегии, автор также старается кратко объяснить, какими материальными ресурсами обеспечивается такая деятельность.

В статье рассматривается проблема трансформации восприятия пространства в парадигмах нескольких культурных эпох. Дискурс пространства раскрывается через его восприятие обществом, отражение в мифологических системах и в философских концепциях. Автор рассматривает историю изменения пространственного дискурса через последовательную смену двух этапов - традиционного и посттрадиционного. К традиционному этапу автор относит архаическое общество, Античность и Средневековье, к посттрадиционному - Возрождение, Модерн и Постмодерн. В статье автор останавливается на каждом из этапов и описывает мифологическое, цельное восприятие пространства в архаическом мире, его дальнейшее развитие и иерархизирование в античном мире, а также перенос основных черт античной модели на Средневековье. Кроме того, анализируется процесс кардинального изменения восприятия пространства с началом Возрождения и под воздействием начавшегося длительного процесса секуляризации и общей демифологизации, который обозначен в целом как эпоха Модерна. Отмечается, что данный процесс продолжался на протяжении нескольких столетий, постепенно опустошая пространство мифа, и достиг наивысшей точки к концу XIX в. Автор предлагает особый взгляд на причины возросшей в то время потребности в мифе, приводя в качестве примера рождение новой дисциплины - геополитики. Кроме того, даётся характеристика основному вектору развития дискурса пространства в XX в. и до сегодняшнего дня, формирующее влияние на который оказал Постмодерн. В статье рассматриваются два частных пространственных концепта - «гетеротопия» и «ризома» - которые, по мнению автора, демонстрируют основные черты пространства современности: антииерархичность и открытость для новой мифологизации. Подчёркиваются основные различия между пространственным восприятием Постмодерна и традиционного общества. Делается предположение, что современный пространственный дискурс будет оказывать влияние в том числе на исследования проблем современной мировой политической и территориальной архитектуры.

Ломка однополярного мира и ужесточение, в связи с этим, геополитической борьбы обусловили деструктивные военно-политические процессы в различных регионах мира. В условиях нестабильности по периметру границ России возрастает значимость Кавказского региона, что находит своё отражение в концентрации усилий акторов мировой политики по трансформации военной среды региона. Усложняется динамика и масштабы протекающих в нём военно-политических процессов. При этом просчёты в оценке и прогнозировании развития процессов, так или иначе влияющих на уровень безопасности России, неверная градация существующих угроз и вызовов способны привести к губительным и необратимым последствиям. Обозначенные обстоятельства вызвали необходимость проведения экспертного опроса по оценке влияния современных военно-политических процессов в Кавказском регионе на безопасность российского государства и конкретизации военных опасностей и угроз, обусловленных военно-политическими процессами на Кавказе. Экспертный опрос был проведён в июне 2014 г., в ходе которого было опрошено 40 российских и зарубежных экспертов, представляющих федеральные и региональные органы власти России, академическое сообщество, исследовательские центры, аналитические структуры. Опрос позволил выявить позиции экспертов и степень их согласованности по определению степени деструктивности региональных военно-политических процессов на Кавказе. Можно заключить, что антироссийские процессы в странах Кавказа продолжают определять общую геополитическую обстановку, в том числе в военно-политической сфере. При этом их генезис в этом регионе видится в основном в столкновении интересов России и стран «атлантического мира». Эмпирическое исследование военно-политических процессов в Кавказском регионе позволило сформулировать магистральные направления повышения эффективности государственной политики в сфере безопасности России на Северном Кавказе и в государствах Южного Кавказа.

Работа с соотечественниками, содействуя культурному присутствию России в мире, является важным элементом «мягкой силы». Поддерживая сохранение и развитие в среде соотечественников культурных традиций татарского народа как составляющих этнокультурного многообразия России, Татарстан участвует в реализации государственной внешней политики. Республика Татарстан конструктивно взаимодействует с МИД России, Россотрудничеством, принимает участие в работе Правительственной комиссии по делам соотечественников за рубежом. В Татарстане создан Координационный совет по делам соотечественников. Каждые пять лет проходят съезды Всемирного конгресса татар (ВКТ). Исполком ВКТ контактирует с полутора сотнями татарских организаций в 40 странах. В области культуры к важнейшим событиям в жизни татарской диаспоры относится празднование Сабантуя. С большим успехом за рубежом проводятся Дни Республики Татарстан, направленные на укрепление двустороннего сотрудничества и пропаганду татарской культуры в мире. Особое место в деятельности всех татарских общин занимает чествование и поддержка ветеранов Великой Отечественной войны и ветеранов труда. Взаимодействие с соотечественниками включает также работу с молодым поколением: организуются форумы, молодёжные лагеря с изучением татарского языка. Привлечение соотечественников в татарстанские ВУЗы осуществляется в рамках российских программ. Ведётся системная работа по укреплению деловых связей в среде татарской диаспоры. Осуществляется взаимодействие с различными целевыми группами соотечественников:женщинами, деятелями науки, культуры. Авторы предлагают меры по объединению зарубежных общин соотечественников и использованию их ресурсов для реализации интересов страны и её регионов.

Жители Самарканда и Бухары на протяжении истории стремились аккумулировать традицию выхода за пределы границ целостного (нередко привилегированного) пространства в местной культуре, экономике и истории. Городские общины находились под постоянным дихотомным напряжением между кочевниками и осёдлыми, тюрко- и персо-говорящими; в них имелись особые коммерческие, социокультурные и образовательные сети, которые сохраняли в жизненном цикле альтернативность, балансирующую между универсализмом и партикуляризмом. Исходя из этого, тема космополитизма рассматривается в данной статье на примере самаркандской общины. В ней на протяжении истории главенствовал особый, основанный на суфийской этике паритет, который спроектировал не синкретичный космополитизм, а скорее это было особое течение признания альтернативности, в котором участвовало множество схожих и отличающихся друг от друга разносторонних потоков. Основываясь на такой интерпретации истории, автор попытается принизить амплитуду кантовского космополитизма до уровня евро-американского, и представить рассмотрение космополитизма с диалогической платформы, то есть с подключением его центрально-азиатской версии. К тому же едва ли местный космополитизм можно идентифицировать с идеями эпохи европейского Просвещения: индивидуализмом или универсализмом глобалистского ранга. Благодаря альтернативности и космополитизму, а также меньшему распространению радикального индивидуализма, в местных общинах не было монокультурного видения жизни, так как в них всегда были обоюдо важны как наука, так и мораль (религия, культура и община). Однако современность доказывает, что эти сферы сохраняются равнозначно жизненными в том случае, если человек в состоянии одновременно обладать знанием реалий, и получать удовольствие от реалий. Это постоянно возвратно-поступательное движения, которое обеспечивалось в культуре древнего Самарканда двумя факторами: его космополитизмом и альтернативностью.

Актуальность настоящей статьи определяется необходимостью обеспечения экологической безопасности России в контексте устойчивого развития. А это возможно в результате смены в сфере государственной политики с экономических приоритетов на экологические. В статье уточнено определение экологической безопасности, выявлены роль и место экологической безопасности в системе национальной безопасности страны, обсуждены некоторые вопросы обеспечения экологической безопасности государства в условиях современного экологического кризиса, предложен механизм обеспечения экологической безопасности, отражена необходимость изменения мировоззрения различных категорий населения и лиц, принимающих управленческие решения, путём внедрения экологической культуры, обусловлена важность экологического образования и просвещения для обеспечения экологической безопасности страны в свете устойчивого развития. Автор обосновывает, что устойчивое развитие Российской Федерации, высокое качество жизни и здоровья её населения, а также национальная безопасность могут быть обеспечены только при условии сохранения природных систем и поддержания соответствующего качества окружающей среды. Поэтому в стратегию национальной безопасности Российской Федерации одним из пунктов включена экологическая безопасность как гарантия стабильного развития общества и благоприятных условий жизни населения. В статье акцентируется внимание на необходимости разработки путей совершенствования правового регулирования в области обеспечения экологической безопасности страны. Автор считает, что данный механизм будет направлен на защиту интересов граждан, их права жить в экологически безопасной среде. А для этого необходимо экономически заинтересовать предприятия и организации всех форм собственности в использовании экологически «чистых» технологий и, соответственно, в улучшении и восстановлении окружающей среды. Автором определено, что обеспечение экологической безопасности является важнейшей составляющей государственной национальной безопасности, которая могла бы стать национальной идеей, объединяющей народы России.

Автор в данной статье рассматривает политические аспекты освоения Арктического региона и использование Северного морского пути (далее: СМП). Эта транспортная артерия весьма значительна с геополитической точки зрения. Особое внимание уделено будущему СМП и тем политическим перспективам, которые открываются перед Россией по мере роста международного интереса к Арктике и ускорения социально-экономических процессов в регионе. Отдельно рассматриваются политические институты, регулирующие использование СМП, нормативно-правовая база, мнения экспертов из различных профильных областей и трудности освоения Арктического региона, сложившиеся в связи политической ситуацией в мире. Особое внимание уделено возможному самостоятельному освоению Россией Арктики и использования СМП. Россия обладает значительными природными ресурсами и высокими технологиями в Арктике, однако ее экономико-технические и технологические возможности не позволяют осуществлять добычу нефти и газа в значительных объёмах на ближайшую перспективу. Сохранение существующих контрактов с западными партнерами по проводке судов по СМП и развитие возможностей самостоятельно осваивать Арктику являются важными политическими задачами, стоящими перед Россией. События 2014 года демонстрируют два важных фактора, влияющих на развитие СМП. Во-первых, важная роль России в международном освоении Арктики, понимание этого на международном уровне и заинтересованность зарубежных партнёров в сотрудничестве с Россией в Арктике, в том числе по вопросу СМП, несмотря на обострение отношений с Западом. Во-вторых, фактическое состояние арктических территорий в экономическом и социально-политическом аспектах не соответствует стремительному росту геополитического влияния России в Арктике. Западные санкции могут нанести ущерб устойчивому развитию Арктики в ближайшей перспективе. Если Россия хочет развивать свои арктические регионы и занять лидирующее положение в кругу арктических держав, то ей необходимо преодолеть технологическое и экономическое отставания от Запада, создать более мощную инфраструктуру вдоль побережья Северного Ледовитого океана, привлечь новые людские ресурсы на Крайний Север, увеличить в Арктике государственную поддержку бизнеса.

Автор статьи обращает внимание на требование выстраивания и реализации индивидуальных образовательных траекторий студентов в педагогической практике университетов, зафиксированное в Федеральном законе об образовании и ФГОС ВПО третьего поколения. В статье представлен обзор различных подходов к определению понятия «индивидуальная образовательная траектория», а также краткий обзор существующих в отечественной литературе понятий, близких к этому понятию. На основе осуществлённого анализа автор формулирует своё рабочее определение понятия «индивидуальная образовательная траектория». Интерес представляет опыт Великобритании в решении проблемы индивидуализации, закреплённый в понятии «планирование индивидуального развития». Содержание этого понятия раскрывается через совокупность действий, среди которых: планирование, осуществление деятельности, фиксация опыта, его анализ и оценивание, использование полученных в рефлексии знаний и понимания как себя самого, так и своих образовательных возможностей для планирования дальнейших действий. В заключении сопоставляется содержание понятий «индивидуальная образовательная траектория» и «планирование индивидуального развития». Подчёркивается важность изучения опыта Великобритании в решении проблем индивидуализации образовательного процесса в университете, который намного больше, чем в вузах России. Для российской высшей школы это новое явление. Поэтому российским вузам следует подумать об интеграции накопленного опыта Великобритании либо внедрения отдельных элементов PDP в процесс обучения в высшей школе (например, системы тьюторского сопровождения). Это может помочь вузам России индивидуализировать процесс обучения в высшей школе, а также свести к минимуму сложности в организации ИОТ студентов.

В статье исследуется реакция первых государственных лиц, политиков и представителей экспертного сообщества стран-участниц Евразийского Экономического Союза на обострение украинского кризиса в контексте перспектив евразийской интеграции. Сегодня в научных кругах становится популярным представление о «дилемме интеграции» как о системной закономерности, определяющей развитие отношений между интеграционными объединениями. Дилемма интеграции заявляет о себе как политическое явление, регулярное и прогнозируемое. Украинский кризис, который стал лакмусовой бумажкой конфликта представлений стран-участниц СНГ о мере и глубине своей вовлеченности в процессы региональной интеграции, наиболее ярко обозначил наличие такой дилеммы на пространстве СНГ. В текущей ситуации для Белоруссии и Казахстана как двух, наряду с Россией, основных конструкторов евразийского поля, дилемма интеграции приобретает принципиально иное значение и превращается в т.н. «дилемму интеграций», или противоречие между стремлением данных государств обеспечить себе режим максимального благоприятствования в отношениях с Москвой и нежеланием в полной мере нести на себе бремя издержек и ограничений, возникающее в отношениях с Евросоюзом вследствие взятых на себя обязательств по ЕАЭС. Автор на материале публичных позиций представителей официоза Республики Казахстан и Республики Беларусь исследует последствия украинского кризиса во взаимоотношениях «интеграционной тройки»: Москвы, Астаны и Минска.

В статье анализируются особенности пространственной структуры Москвы, отличающие её от городов Западной Европы и США и затрудняющие применение западных социологических теорий социального зонирования к анализу пространства современного российского города. Автор утверждает, что Москва обладает гибридной пространственной структурой, сочетающей в себе элементы, возникшие на разных этапах развития городской среды. Уже в XIV в. сформировались две тенденции, которые сохраняются на протяжении всей истории города: престижность центра и противопоставление более престижных западных районов менее престижным восточным. В советский период возникли новые черты, которые определяют облик современной Москвы и отличают её от западноевропейских городов. Во-первых, это характер расселения: повышающаяся плотность населения при движении от центра к периферии. Во-вторых, как и для большинства постсоветских городов, для Москвы характерно сохранение в её структуре элементарных территориальных единиц - микрорайонов. Концепция микрорайона как принципа организации жилой среды активно использовалась советскими градостроителями, особенно при застройке окраинных районов города. В-третьих, Москва отличается неоднородностью социального состава районов и, соответственно, отсутствием этнических кварталов или гетто, которые существуют в большинстве городов Западной Европы. В-четвёртых, значительную часть городской территории занимают бывшие промышленные зоны, нуждающиеся в функциональной реконструкции. С переходом к рыночной экономике пространственная структура Москвы претерпела ряд дополнительных изменений, которые, в частности, были связаны с масштабной приватизацией, точечной застройкой и отсутствием чёткой градостроительной политики. Обосновывается необходимость построения социологической модели пространственной организации современного российского города, основанной на гуманистическом подходе к пространственной организации городской среды и учитывающей всё многообразие факторов социального зонирования.

Данная работа посвящена языковым средствам, повлиявшим на формирование имиджа канцлера Германии Герхарда Шрёдера до выборов и в первый год его правления. Исследование проводилось на материале печатных СМИ ФРГ и позволило выявить взаимосвязь между эволюцией оценок личности и деятельности Г. Шрёдера журналистами и уровнем его поддержки населением на выборах 1998 г. и в 1999 г. Анализ статей показал наличие значительного количества используемых при описании канцлера средств языкового воздействия, способствовавших формированию его политического портрета. Если накануне избрания на Г. Шрёдера возлагались большие надежды и при его упоминании в СМИ использовались языковые средства с преимущественно положительной коннотацией, то в течение первого года правления в журналистской среде возобладал скептицизм относительно фигуры канцлера, его стали описывать с использованием языковых компонентов с отрицательной коннотацией. Наиболее часто употреблявшимся средством до и после выборов является метафора. Помимо неё, для формирования положительного образа политика журналисты нередко использовали антономазию, эпитеты и сравнения. Использование антитезы было обусловлено желанием выгодно противопоставить Г. Шрёдера его предшественнику. С ростом разочарования канцлером антономазия уступает место иронии, ранее употреблявшиеся в положительной коннотации метафоры и эпитеты получают антонимическое значение. Результаты анализа представлены в таблице. Из неё следует, что накануне избрания Г. Шрёдера в печатных СМИ в пропорции 5:1 преобладали языковые средства, характеризовавшие его с положительной стороны. Отрицательные языковые средства терялись в потоке позитивной информации. В результате сложился субъективный имидж, идеализировавший политика. Увеличение в 3,5 раза количества языковых средств с отрицательной коннотацией, которые стали преобладать в печатных СМИ при описании Г. Шрёдера после его избрания на пост, в корне изменили его восприятие обществом.

СТАТЬЯ ОТОЗВАНА

В настоящей статье представлены основные определения политического дискурса, также даётся собственное определение данного понятия. С целью воздействия на оппонентов и достижения собственных целей участники политического дискурса используют различные коммуникативные стратегии. В данной статье рассматриваются различные определения понятия коммуникативной стратегии. В настоящей статье также даётся собственное определение коммуникативной стратегии и описываются основные стратегии политического дискурса. Целью данной статьи является рассмотрение стратегии дискредитации в совокупности её тактик и коммуникативных ходов в политическом дискурсе Германии на материале политических дебатов в Бундестаге. Стратегия дискредитации является одной из центральных в любом дискурсе агрессивного речевого поведения. В исследовании описаны основные интенции коммуникантов при использовании стратегии дискредитации. Адресант использует данную стратегию для нарушения позитивного имиджа своего оппонента с целью подорвать доверие к нему, понизить его значимость на политической арене. Выделяются следующие тактики стратегии дискредитации: оскорбления, издёвки, обвинения. Рассматривается функционирование указанных тактик в политическом дискурсе Германии. В статье подробно описываются особенности перечисленных выше тактик, разграничиваются понятия «оскорбления» и «обвинения», приводятся актуальные примеры из речей политиков Бундестага. Каждая тактика имеет свои коммуникативные ходы или приёмы, которые реализуются за счет различных языковых средств. Анализируются высказывания политиков, как предмет оценочной лексики и приёмов, таких как интенсификация, метафоричность высказываний, сравнительные обороты, которые способствуют достижению большего перлокутивного эффекта.

В статье рассматривается социально-психологическая компетентность как неотъемлемая ценность современного российского социума. Автор даёт определение социально-психологической компетентности, подчеркивая ее характерные черты, основополагающие компоненты, этапы и принципы формирования, анализируя и выделяя целый ряд компетентностей, составляющих ее сущность. Процесс формирования социально-психологической компетентности изучается в контексте студенческой среды высшего учебного заведения с учётом специфики российского социума. Отдельно затрагиваются проблемы современных российских реалий, способы социальных адаптаций, как и опасные социальные тенденции, и девиации российского социума, оказывающие влияние на социализацию подростковой личности. Особый акцент делается на проблемах образовательной системы как общей полноценной структуры, отвечающей за формирование качественной социальной, психологической и профессиональной личности индивида как будущей ячейки социума, и подверженной постоянным внутренним и внешним воздействиям и изменениям. Выделяется новая парадигма системы высшего образования, как и новый вид интеракции преподавателя и обучающегося, накладывающие свой отпечаток на подходах и методиках образовательной программы, ориентированной теперь на постепенное развитие мотивационной составляющей личности индивида. Автор подчёркивает актуальность модели «автономного» развития личности, направленной на дальнейшее «саморазвитие» и «самопознание» индивида, которая соответствует требованиям и вызовам современности. Отдельное внимание уделяется и специфике студенческой среды как пространству со своей ценностной и оценочной структурой, системой требований и психологическим контекстом.

Статья посвящена феномену политической коммуникации с точки зрения специфики формирования в ней гендерной идентичности политика. Среди множества подходов особенно актуальным при изучении влияния гендерного фактора на речь политика представляется оформившийся в рамках когнитивной парадигмы научного знания дискурсивный подход и рассмотрение политического дискурса в качестве объекта исследования. В работе анализируется содержательная сущность понятия политический дискурс и выдвигается предположение о том, что гендерный фактор имеет ряд манифестаций в политической коммуникации. Отмечается, что исследование специфики формирования гендерной идентичности политика в дискурсивных практиках становится всё более актуальным с увеличением значимости роли женщины в формировании политики государства и осознанием необходимости изучения женского фактора в видах деятельности, в течение многих столетий считавшихся прерогативой мужчин. Автор обращается к истокам гендерологии и приводит основные этапы становления гендерных исследований, более подробно останавливаясь на теории социального конструирования гендера. Приверженцами данной теории постулируется тезис о том, что каждый индивид самостоятельно создаёт свою гендерную идентичность, конструируя гендерные отношения в процессе коммуникативной интеракции. Далее в статье рассматриваются некоторые приёмы конструирования имиджа мужественности и женственности известными английскими и американскими политиками. Маскулинность и фемининность как компоненты структуры гендерной идентичности оказываются моделируемыми параметрами, зависящими от прагматических установок коммуникантов. Традиционная андроцентричность политического дискурса может обуславливать модификацию женского стиля текстопорождения в сторону большей маскулинности для достижения коммуникативных целей.

В данной работе приведён обзор теоретических основ управления коммерческим банком, нацеленного на создание акционерной стоимости, и обзор основных методов оценки стоимости банков в условиях глобализации. Описаны основные методы оценки стоимости банков в интересах управления. Выделены пять основных факторов, влияющих на выбор и построение моделей оценки стоимости коммерческих банков: финансирование, ликвидность, риски, внешние факторы и запас капитала. В работе показано, что модели оценки стоимости могут быть классифицированы в зависимости от лежащих в их основе денежных потоков. Особое внимание уделено моделям, основанным на потенциально доступных денежных потоках (Discounted cash flow-oriented approaches, DCF) и моделям, основанным на потоках остаточной прибыли (Residual income-oriented approaches). Кроме того, в работе рассмотрен альтернативный подход, основанный на сравнении с банками той же отрасли или сектора (на основе мультипликаторов). Для оценки банков авторы рекомендуют модель оценки денежных потоков на собственный капитал (Equity DCF). Модель оценки денежных потоков на собственный капитал оценивает собственный капитал непосредственно дисконтированием денежных потоков по стоимости собственного капитала (Capital Asset Pricing Model, CAPM), а не по средневзвешенной стоимости капитала (Weighted average cost of capital, WACC). Для целей операционного управления предлагается использовать модели остаточной прибыли, поскольку они лучше согласованы с процессом внутреннего планирования и прогнозирования, используемого в банках. Для стратегического управления модель остаточной прибыли наиболее полезна, когда ожидаемые денежные потоки имеют отрицательное значение на протяжении всего прогнозного периода. Использование модели свободных денежных потоков предпочтительнее, когда ожидаемые денежные потоки имеют положительное значение и потребность использования моделей обусловлена необходимостью обоснования инвестиционных решений. Предложенная классификация может быть развита в интересах задач управления банком на среднесрочной перспективе в условиях глобализации.

В статье рассматривается топливно-энергетический комплекс Канады - одного из крупнейших производителей первичных энергоресурсов в мире, обеспечивающего до 6% поставок энергоресурсов на мировой рынок. Только Российская Федерация, Китайская Народная Республика, Соединённые Штаты Америки и Королевство Саудовская Аравия имеют большие объёмы производства. Основной статьёй канадского экспорта энергоресурсов является нефть. По оценкам, её доказанные запасы достаточны, чтобы при сохранении текущих объёмов добычи удовлетворить совокупный спрос на 140 лет. В настоящей статье представлен актуальный анализ состояния ТЭК Канады, включая данные о величине извлекаемых запасов нефти, количестве месторождений нефти и объёмам её добычи, об импорте, экспорте и о транзите нефти и нефтепродуктов. Данные, приводимые в ранее опубликованных статьях по данной тематике, в силу динамичного развития отрасли можно считать устаревшими и не отражающими реальной ситуации.

Данное исследование посвящено особенностям информационной базы стран ОЭСР по структурной статистике предприятий в анализе рынков товаров и услуг и макроэкономических тенденций. Система показателей структурной статистики представлена в публикациях ОЭСР и в on-line доступе для широкого круга пользователей. Источниками обобщённой службами ОЭСР информации являются национальные статистические службы стран-членов, а также России и стран БРИКС. Данные о развитии отраслей экономики рассчитываются по методологии отдельных стран, региональных и международных стандартов и агрегированы на основе комплексных показателей отчетности отдельных предприятий. Это: годовые национальные счета стран, годовых отраслевые и бизнес (деловые) обзоры, методология краткосрочных индикаторов, статистика международной торговли товарами. Информационная система структурной статистики, которая доступна и непрерывно обновляема, имеет определенные особенности. В её состав входит несколько подсистем: структурная статистика по отраслям и видам услуг, статистики предпринимательства ЕС, индикаторы по отраслям и видам услуг, статистика международной торговли товарами. Группировка отраслей экономики проводится на основе Международной стандартной отраслевой классификацией всех видов экономической деятельности (МСОК). Классификация внешнеторговых потоков производится в соответствии с Гармонизированной системой описания и кодирования товаров. Система позволяет провести группировку отраслей экономики по степени их технологичности на четыре класса. В работе рассмотрены основные причины несопоставимости данных в подсистемах в определённые промежутки времени, связанные с различиями в методологии и источниках, своевременности предоставления данных, охвате и сроках их публикации.

В статье проведён комплексный организационно-экономический и институциональный анализ эволюции европейской единой транспортной политики (ЕТП). Опыт, практика и подходы Европейского Союза (ЕС) по созданию коммунитарной транспортной политики могут быть определены как определённые пространственно-функциональные ориентиры для весьма значимого эпохального интеграционного проекта в постсоветском регионе - Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС). При разработке собственной ЕТП ЕАЭС имеет возможность учесть схожие проблемы и трудности, с которыми в своё время столкнулся ЕС, а также пути их решения. Однако, у ЕАЭС имеется уникальный шанс не повторять европейских интеграционных ошибок, что, будет способствовать созданию современной транспортно-логистической инфраструктуры региона с меньшими издержками. Так, исследование выявило три слабых звена в концепции европейской ЕТП. Первое - искусственное затягивание процесса создания полноценной конкурентной среды на едином рынке транспортных услуг, вызванное нежеланием стран-участниц лишиться национального экономического и политического контроля над ним. Второе - перерождение некогда технических агентств, ответственных за претворение принципов ЕТП в жизнь на каждом из видов транспорта, в самостоятельных акторов как на внутриевропейском уровне, так и на международном. Третье - недостаточное использование механизмов частно-государственного партнерства (ЧГП) при финансировании прорывных инфраструктурных проектов ЕС. В целом, авторы указывают на высокий потенциал транспортно-логистического сотрудничества внутри ЕАЭС, подчёркивая экономическую целесообразность создания единых принципов организации и регулирования отрасли, но при этом делают акцент на трудностях переговорного процесса и, как следствие, появление ощутимых результатов лишь в долгосрочной перспективе.

Статья посвящена методологическому анализу собственных образовательных стандартов и образовательных программ МГИМО. Актуальность статьи обусловлена необходимостью определить цели и содержание профессиональной языковой подготовки экономистов-международников в МГИМО после перехода к собственным образовательным стандартам. Исследование проведено на основе компетентностного и лингвострановедческого подходов с опорой на общедидактические принципы доступности, систематичности, последовательности, необходимости и достаточности. В ходе исследования использовался комплекс методов, включая метод теоретического анализа, метод обобщения и систематизации, констатирующий метод. Автор рассматривает разницу в подготовке экономистов-международников в вузах международного профиля и экономистов в других вузах, подчёркивает необходимость углублённой языковой подготовки экономистов-международников, анализирует специфику профессиональной языковой подготовки экономистов-международников с позиций компетентностного подхода путём сравнения компетенций, представленных в Федеральных государственных образовательных стандартах высшего образования и в собственных образовательных стандартах МГИМО. Даётся определение цели и содержания профессиональной языковой подготовки экономистов-международников, приводятся дидактические принципы отбора содержания, определяющие эффективность обучения: необходимости и достаточности содержания обучения, доступности содержания обучения, принцип систематичности и последовательности предъявления материала, интегрированного подхода. В заключение автор отмечает, что содержание профессиональной языковой подготовки в соответствии с собственными образовательными стандартами МГИМО рассматривается как система профессионально значимых для экономистов-международников знаний, умений и компетенций, позволяющих осуществлять профессиональную международную и межкультурную коммуникацию на иностранном языке.

Необходимость внедрения механизма государственно-частного партнёрства (ГЧП) стала все более остро ощущаться в Республике Корея в начале 1990-х гг. прошлого века, когда страна начала испытывать серьезную нехватку таких инфраструктурных объектов, как автомобильные и железные дороги, морские порты и аэропорты и правительство страны пришло к пониманию того, что оно не сможет самостоятельно обеспечить финансирование строительства всех инфраструктурных объектов. Хотя институциональные основы ГЧП в Республике Корея начали фактически закладываться в первой половине 1990-х гг., элементы его использования наблюдались и ранее, благодаря отдельным законодательным актам, регулировавшим строительство дорог и портовых сооружений. Хронологические выделяются четыре стадии в развитии ГЧП, которые последовательно охватывают периоды с 1968 г. по 1994 г., с 1994 г. по 1999 г., с 1999 г. по 2004 г. и с 2005 г. по настоящее время. Периодизация развития ГЧП во многом зависит от внесения изменений в основной закон о ГЧП. Принятый в 1994 г. в виде «Акта о содействии частным инвестициям в экономическую и социальную инфраструктуру», он был трасформирован в «Акт о частном участии в инфраструктуре» (кратко именуемый «Акт ГЧП») в декабре 1998 г. Институциональную основу ГЧП в Корее также составляют президентский указ «О применении закона о государственно-частных партнёрствах в инфраструктуре», «Программа развития ГЧП» и «Методическое руководство по вопросам ГЧП». «Акт ГЧП» выделяет 49 типов инфраструктурных объектов, которые в целом можно разделить на 15 категорий: автомагистрали, железные дороги, морские порты, аэропорты, связь, водные ресурсы, энергетика, окружающая среда, лесное хозяйство, логистика, социальная сфера, гражданское жилищное строительство, возведение жилья для военнослужащих, образование, культура (включая туризм). С точки зрения принятой международной классификации видов партнёрства законодательство закрепляет использование таких механизмов, как «BTL», «BTO», «BOT» и «BOO».

Статья посвящена описанию и анализу функционирования национальной системы экономической дипломатии Федеративной Республики Германии. Кратко обозначены основные историко-экономические предпосылки, этапы и условия её развития начиная со второй половины XX в. по настоящее время. Исследованы порядок и механизмы взаимодействия основных национальных экономико-дипломатических агентов: министерств, ведомств, иных уполномоченных органов, публичных и частных институтов. Показана практика использования ими конкретных экономических, административных и правовых инструментов в рамках реализации профильных мероприятий. Выявлены отличительные характеристики, отражающие сущность модели: двухуровневая (центр-периферия) система экономической дипломатии с тремя опорами: загранучреждения министерства иностранных дел, германское общество внешнеэкономической деятельности и маркетинга (GTAI), внешнеторговые палаты. Указанные элементы не дублируют, но дополняют функции друг друга, их функционирование основано на принципе межведомственного распределения полномочий и ответственности, а также концепции «единого окна». Отдельно отражена практика использования германскими экономико-дипломатическими агентами, в частности, внешнеторговыми палатами, инструментов государственно-частного партнёрства. В целом, несмотря на периодические спады конъюнктуры, как внутренней, так и мировой (например, нефтяные кризисы 1970х гг., рецессия конца 2000-х-начала 2010-х гг.), германская экономика демонстрировала относительную устойчивость к экзогенным шокам - с одной стороны, по сравнению с хозяйственными комплексами других стран, с другой стороны, по значениям ключевых макроэкономических индикаторов. В опредёленной степени, наряду с другими экономическими и неэкономическими факторами залогом данной стабильности и сопротивляемости предстаёт эффективная система экономической дипломатии. Притом, что основа рассмотренной системы была заложена ещё в 1970-х гг., германская экономическая дипломатия продолжает активно совершенствоваться, шагая в ногу со временем и отвечая на его новейшие вызовы. При любых фазах бизнес-циклов и состоянии деловой конъюнктуры это видится одной из опор германской экономики, и, в конечном счёте, хозяйственного комплекса Европейского союза.

Статистика по сделкам слияний и поглощений показывает, что после совершения сделки менее трети вновь образованных конгломератов реализует планировавшиеся синергетические эффекты и повышает акционерную стоимость компании. Такая удручающая ситуация, по мнению автора, связана с неоправданно пренебрежительным отношением менеджмента компаний к вопросам управления рисками в сделках такого рода. Отсутствие практики выявления, оценки, минимизации и постоянного мониторинга рисков приводит к тому, что многие компании осуществляют слияние, которое заведомо несёт в себе большое количество рисков. Менеджмент компании не включает в стоимость сделки затраты на предупреждение и минимизацию рисков. В ряде случаев затраты на мероприятия по минимизации рисков могут оказаться настолько высоки, что сделка перестаёт быть привлекательной. Лишь немногие компании применяют методику управления рисками при планировании сделок слияний и поглощений, способную предупредить и снизить воздействие большинства факторов, негативно влияющих на интеграцию компаний. Автор предлагает использовать данную методику в целях достижения синергетических эффектов в сделках слияний и поглощений и повышения акционерной стоимости в период после слияния. Управление рисками проводится на всех этапах сделки M&A и включает в себя идентификацию, анализ, оценку, управление и мониторинг рисков. Внедрение риск-менеджмента на ранних этапах подготовки сделки M&A существенно снижает неопределенность в том, что касается достижения вновь образованной компанией поставленных финансовых и операционных целей. В статье предлагается матрица рисков типичной сделки слияния и поглощения, которая может быть адаптирована под конкретный проект сделки. Матрица включает в себя список рисков, сгруппированных в зависимости от стадии процесса сделки M&A, качественную оценку вероятности этих рисков, их влияния и степени воздействия на проект, а также способы управления данными рисками.

В представленной статье рассматриваются вопросы, связанные с изменением цели обучения иностранным языкам в европейском образовательном пространстве. Автор отмечает, что образование и язык, являясь неотъемлемыми составляющими национальной культуры, отражают современные проблемы общества и, в том числе, - проблемы, связанные с процессом общения. Коммуникация в европейском образовательном пространстве, сложившемся под влиянием Болонского процесса, происходит в рамках концепции мультилингвизма, что предполагает общение представителей разных лингво- и этнокультур, принадлежащих к одной социальной группе, на одном языке - как правило, английском, имеющем статус глобального lingua franca. Автор подчеркивает, что обучение английскому языку превратилось в прибыльный бизнес, а процесс общения стал, таким образом, монолингвальным. Для синхронизации и адаптации национальных программ в 2001 г. Советом Европы были приняты «Общеевропейские компетенции владения иностранным языком», в которых описываются требования к шести уровням владения иностранным языком. Однако через десять лет стало ясно, что рамки уровней необходимо расширить. Одновременно на европейском континенте нарастал процесс осознания ценности каждой этнокультуры, что привело к возникновению концепции плюролингвизма, предполагающей, что коммуникация может осуществляться с использованием нескольких языков, а также отдельных языковых форм, известных индивиду. В условиях диалога культур на первый план выходит возможность использовать языковую посредническую деятельность как одно из средств, способствующих общению. В этих условиях целью языковой подготовки становится формирование плюролингвальной и плюрокультурной компетенций. В рамках нового проекта Совета Европы расширяется диапазон уровней владения языком и формируется набор дескрипторов языковой посреднической деятельности, создающих условия фасилитации взаимодействия.

Анализ какого-либо явления, отстоящего от исследователя на тысячелетия по времени, проводимый в свете того или иного отдела знания, в любом случае высвечивает одно и затемняет другое, предпочтение отдаётся одному в ущерб другому. Так произошло с риторикой: за неё ухватилась филология, а правоведы прошли мимо. Между тем, риторическая энтимема - основа юридического рассуждения. Хотя в наше время естественно изучение одних и тех же явлений разными науками, на античную риторику большинство исследователей продолжают смотреть как на искусство словесности. Но подход Аристотеля был скорее юридическим, нежели лингвистическим. По Аристотелю, среди четырёх требований достоинства стиля (правильность, ясность, уместность и украшенность), украшенность составляет лишь четвёртую часть, а всё остальное ближе к правовым началам. Риторика вобрала в себя все черты искусств словесности и передала их праву. Право восприняло морально-этические идеи: благо, справедливость, добродетель, ритуальность, законодательство, приёмы словесности и переубеждения, к числу которых относится и главный логический принцип права - силлогизм, используемый уже в диалектике. По отношению к прошлому риторика перекликается с диалектикой, однако диалектика нацелена на одного человека или на говорящего, риторика же нацелена на аудиторию. В первом случае надо убедить себя, во втором случае - убедить (или переубедить) аудиторию. В этой ипостаси риторика и смыкается с правом. Исторически риторика заменяла юридическую технику, пока та не сформировалась. Поэтому риторику - особенно в её методологической ипостаси, определённой Аристотелем - можно считать этапом эволюции права в Древней Греции, что доказывается сравнением античного института судебного процесса и судебных речей с современной юридической техникой. Сравнение показывает, что юридическая техника восприняла принципы «риторической» техники. Обобщающий методологический характер риторики Аристотеля обычно упускается из виду как лингвистами, так и юристами.

Почему слово в английском языке может иметь различные значения? Подобные вопросы возникают на занятиях по общеязыковой практике (English For General Purposes) и, как правило, их количество увеличивается на занятиях по языку профессии (English For Specific Purposes). Слово average представлено для изучения в активных словарях общеязыковой практики, а также языка профессии и, очевидно, что average обладает различными значениями - среднее (число), среднее арифметическое, авария (убытки, причиненные судну, грузу, фрахту). Примечательно, что все эти значения не всегда можно обнаружить в одноязычных современных толковых словарях. Наблюдения за употреблением слова "average" в учебной практике привели к появлению данной работы. В статье проведен синхронический и диахронический анализ плана содержания, его понятийной части, лексемы average как существительного в русле лексической семантики. В теоретической части работы рассмотрены аспекты становления и развития семантики, приведены положения и понятия лексической семантики, уточнены определения семантических терминов, применяемых в данном анализе. В работе сформулированы причины выбора лексемы average для анализа, поставлена цель, определены методы. В практической части статьи использованы синхронические и диахронические данные функционирования лексемы в английском языке - сведения из корпуса английского языка, толкования моноязычных словарей, контексты из учебной литературы, материалы этимологических словарей. Случаи употребления лексемы average проанализированы и сделаны выводы об эволюции значений данной лексемы в плане содержания. В заключение определена перспектива дальнейшего изучения лексемы average и подобных ей лексем.

25 апреля 2015 в МГИМО прошли юбилейные ХХ Шишкинские чтения - ежегодная конференция, которую проводит кафедра философии в память о своём первом заведующем Александре Федоровиче Шишкине. Александр Федорович Шишкин - видный отечественный учёный и философ. Его публикации оказали большое влияние не только на современные автору философские круги, но и на общество в целом. Как подчеркнул во вступительном слове заведующий кафедрой философии А.В. Шестопал, Шишкин стоял у истоков не только философской школы МГИМО, но и способствовал становлению этики как самостоятельной дисциплины в советской России. В послевоенные годы, в условиях довлеющей идеологии и политики, учёный вновь привлек внимание общественности к необходимости нравственных регуляторов всех сфер жизни. Он отстаивал самостоятельность этической проблематики, её значимость по отношению к политическим и экономическим процессам, роль нравственной сферы в условиях научно-технического прогресса, в условиях перехода от индустриального к постиндустриальному обществу. Одним из первых в стране он поднял вопрос о моральной ответственности учёного. Его работы сохраняю теоретическую и практическую ценность до сих пор. В этом году в рамках Шишкинских чтений обсуждалась тема «Наука и этика в современном мире». В конференции приняли участие А.В. Шестопал, К.М. Долгов, М.А. Шишкин, М.А. Мунтян, Н.НЗарубина, Т.В. Панфилова, В. С. Глаголев, Н.В. Литвак, М.В. Силантьева, С.М. Медведева, В.И. Коннов, В.А. Щипков, М.Р. Романова, А. В. Скиженок, И.А.Чупрова, Е.В. Неверова.